Вспомни всех

Скорее всего я не доживу до конца блокады, сегодня в нашем убежище закончилась последняя еда и я не питаю никаких иллюзий. Я слышала, что человек способен прожить без еды неделю, но даже если и так, Ленинград конечно, за это время никто не освободит, раз не освобождают вот уже больше двух лет. Я не хочу тешить себя надеждой и не верю в чудеса. Я смирилась со своей участью и чтобы не сойти с ума перед смертью – я хочу рассказать на этих страницах всё, что видела и пережила за эти страшные месяцы.

Когда началась блокада, я жила с мамой и бабушкой. В нашей коммуналке из трёх комнат, помещались ещё две семьи, по одной на каждое помещение. В одной из них, жили две женщины бывшие сёстрами. В другой – старый дед с маленьким внуком.

Дед умер самым первым, когда голод ещё не стал таким сильным. Соседки-сёстры тут же взяли его внука себе на попечение и стали теперь жить на две комнаты. Сейчас, когда я вспоминаю об этом, я даже сожалению, что он не умер сегодня. Буду откровенной во всём и скажу: сегодня бы мы его съели…

Тогда же, в каждой квартире ещё оставались какие-то запасы еды. К тому же, каждый житель получал по карточкам ежедневную порцию хлеба. Мы похоронили деда всей квартирой самостоятельно. Моя мама помогала рыть могилу на пустыре, а дворничиха, тётя Надя, одолжила нам большую тележку для мусора, на которой мы и отвезли тело старика, как на катафалке.

Мальчику было всего пять лет, поэтому его мы к участию в похоронах не привлекали. Кто бы мог подумать, что он и сам не доживёт до следующего года…

Первые месяцы мы держались, постепенно худели, но от голода пока никто не умирал и не сходил с ума. Но потом хлеба по карточкам стали выдавать всё меньше. С булки довольствие было снижено до половины, потом до четвертинки булки на сутки, ну а потом, привычное окно раздатки и вовсе закрыли. Все мы тогда поняли – это начало конца.

Я стала выходить на поиски еды вместе с другими девушками. Мы научились ловить крыс и бродячих животных. Научились разделывать тушки, и готовить из одной крысы целую бадью супа. Потом крысы закончились, и начался грабёж. Бандиты регулярно совершали налёты на все подряд места, не понимая верно, что в обычных коммуналках еды быть не может.