Всему свое время

– А чего вы желаете? – с безграничным терпением и мягкостью в голосе спросил Артур и прикоснулся к руке Кевина.

– Умереть! И побыстрей. Чтобы, наконец-то, исчезла боль, чтобы я не просыпался в отчаянии каждое утро. Ведь лучше уже никогда не будет. Вы это знаете. И я это знаю…

– Мы обязаны спасать пациента до последнего… Простите меня, мистер О’Брайен, но я врач, я не могу прекращать меры по поддержанию вашей жизни.

– А я хочу отказаться от этих мер! Разве я не имею на это право?

– Мы можем вам предоставить паллиативную помощь. Вас переведут в хоспис…

– Зачем? Чтобы медленно умирать, продолжая страдать… Вместо того, чтобы помочь мне уйти… Смерть – это не зло. Болезнь – вот что есть зло. А смерть – это мое избавление! Моя свобода! Помогите мне, доктор, я умоляю вас! Мой корабль ждёт меня…

Эти слова напомнили Артуру о жизни и деяниях Святого Патрика. Родившись в 5 веке в римской Британии, он, в возрасте 16 лет, был похищен ирландскими разбойниками и доставлен в Ирландию в качестве раба. Он не знал христианского Бога, но за годы невольничества обратился к Нему, проводил дни и ночи в непрестанных молитвах, и через 6 лет голос в ночном видении сказал ему: «Правильно делаешь, что постишься, ибо скоро вернёшься ты в родную сторону», и потом – «Пойди и взгляни – твой корабль ждёт тебя». Как сам Патрик упоминал в своей автобиографической «Исповеди», впоследствии он становится служителем церкви, а потом, по указанию явившегося ему ангела, прибывает в Ирландию и строит там 600 церквей, в которых обращает в христианскую веру 120 тысяч ирландцев. И сейчас этот бедолага, мистер О’Брайен, вторя Святому Патрику, утверждает, что «корабль ждёт» его для более возвышенной цели…

В палату тихо вошла медсестра и шёпотом сообщила, что пришла дочь мистера О’Брайена. И Артур, воспользовавшись моментом, сказал больному, что зайдет попозже, а сейчас ему необходимо навестить и других пациентов…

– Эйрин, девочка моя, это ты? – она заметила, что сегодня отец выглядит много хуже, чем накануне. Кожа его лица приобрела серовато-землянистый оттенок, голос был слаб, а взгляд потухшим.

– Это я, папа! – она, как всегда, тепло обняла его голову, прикоснулась к руке и поцеловала её. – Решила забежать к тебе до работы.

– Эйрин, если бы я мог вернуть себе жизнь, я бы не пропустил ни дня, чтобы не говорить вам, как сильно я вас люблю… больше, чем вы можете себе представить. И тебя, и Рэйчил, и маму. И буду помнить вас всегда… Ты не бойся, это не конец. Это только начало. Начало новой жизни. В другом мире.

– Папа, ты только не волнуйся, я прошу тебя.

– Я не волнуюсь… И буду сильным, если можно так выразиться. Рак сломил меня, наказал по всей строгости.., но эта чёртова боль… Я не должен позволить ей измываться над собой, ликовать от моих страданий. Я сам себя накажу… и восстановлю справедливость.

Обычно он интересовался, как идут дела в их «пубе», что происходит в мире, какие новости из Ирландии, кто взял первый приз на скачках… Или изображал интерес… Но сегодня он был полон тихой апатии и боли. И всё твердил о каком-то наказании и восстановлении справедливости. Эйрин не понимала, о чём это он…

– Ну когда же она придет? – измученно спросил он.

– Папа, мама подойдёт с минуты на минуту. Сменит меня. А я побегу на работу…

– Я не о ней… не о твоей маме…

– Ты кого-то ждешь?

– Да. Эту несносную старуху.

– Какую старуху?

– Ту самую, с косой, – он пытался шутить. Ведь, как он ранее признавался, это было единственное, что он ещё мог делать. Но Эйрин было не до смеха. Она понимала, о чём он говорит… По её глазам потекли слёзы.

– Как там у Шекспира? «Быть или не быть? Вот в чём вопрос», – вдруг вымолвил он, и Эйрин поначалу показалось, что он стал бредить. Но она ошибалась. Он не бредил. Он, оказывается, вздумал убить себя. – Дочь, для меня этот вопрос решен однозначно. Но мне нужна помощь другого человека. Мне самому не справиться, не доползти до открытого окна…

– Папа, прости, я не могу всё это слышать… Я в полном отчаянии. Ты знаешь, я готова на всё ради тебя, только не это…

– Эйрин, будь сильной, как тот огромный дуб, что растёт в Дублине. Ты должна помнить, я рассказывал тебе о нём в детстве. Он так силён и могуч, что его ничто не сломит. И не забывай о твоём отце. Тогда мы всегда будем вместе. И обязательно встретимся на Острове Блаженных…

Она сразу вспомнила старинное поверье о том острове, Авалоне, о котором говорил сейчас отец, и хотела что-то ответить, но он попросил её помолчать и стал давать ей наставления: