Вражда, Любовь и Напарники

В словах и выражении лица незнакомца сквозило неприкрытое превосходство. Он победил многих, скорее всего, даже убил, и это притупило его внимание, сделало слишком самоуверенным. Но ведь, именно когда перестаем осторожничать, мы совершаем большинство ошибок.

— Они есть у всех, — холодно процедил я, сжимая ладонь в кулак. Металлическая цепь блеснула, вновь налившись магией, словно пережатая вена, по которой наконец-то потекла кровь.

Человек под маской посмотрел на нее, и я не увидел страха ни в его взгляде, ни в неспешных движениях. Мужчина снял лук с плеча и положил его на землю. И тут же фонарь на главной улице замерцал, несколько раз моргнул и потух, погрузив переулок в еще большую тьму.

— Ты так смел и серьезен. Твоя напарница была такой же? — невзначай поинтересовался противник.

Я застыл.

— Что значит была? — вырвался из горла рык.

— Ты же не туп, сам понимаешь. Ничего личного, но теперь, после ее смерти, у меня не будет ненужных проблем.

Под ногами затрещал лед, расходившийся от цепи большим белым пятном, захватывая новую территорию.

«Она не мертва… Ее так просто не убить», — промелькнула спасительная мысль в голове, но она не могла успокоить всколыхнувшийся гнев. И даже красная нить, неизменно тянувшаяся сквозь дома, ничуть не успокоила. Артефакт действовал непредсказуемо и мог вести как к уже мертвому телу, так и к кому-то другому.

Дыхание перехватило, на мгновение я просто разучился дышать. Жар от самого сердца выжигающей сосуды волной хлынул в тело и, достигнув головы, превратился в ледяные узоры вроде тех, что расползались под ногами. Меня почти не стало. Я почти исчез.

Незнакомец приблизился на шаг. На его губах играла улыбка, а тело плотным коконом окутывала аура магии. Сейчас я видел то, что в обычном состоянии мне недоступно. И не осталось ни страха, ни жалости, ни сожалений, лишь жестокость и безразличие.

Мужчина сделал еще шаг, а я поднял руку с раскрытой ладонью. Улыбка слетела с лица стрелка, стоило ему осознать грядущее. В глазах противника отразились страх и паника — он понял, кто здесь загнанный зверь, а кто охотник. Взгляд его метнулся к луку, оставленному на земле.

Но в этот момент я рассек воздух рукой. Не требовалось ни заклинаний, ни хитрых плетений, осталась лишь чистая первородная сила, что прижала незнакомца к брусчатке. Из-под маски потекла кровь, а грязный переулок огласили сдавленный хрип и противный звук ломаемых костей.

***

Клара

Первый сон расплывается чернильными кляксами, и на мгновение я будто замираю в подвешенном состоянии, а потом проваливаюсь вновь.

Но в этот раз падение ощущается совсем иначе, словно погружение в лазурное озеро с теплой водой, ласково обволакивающей тело.

Наш курс гуляет в таверне, и, кажется, это уже последний год. До выпуска осталось совсем немного. Вокруг шум, многие уже напились. Мы с одногруппниками заняли большую часть заведения. Редкие посетители, забредшие сюда этим вечером, надолго не задерживаются, спеша допить свой стакан крепкого спиртного и уйти.

Я задумчиво тарабаню пальцами по столу. Как обычно, я совсем не пьяна — легкая дымка, опутывающая сознание, давно прошла. Это моя особенность, которая привела магистра зельеваренья в восторг. Мужчина считает, что некоторые виды зелий могут не иметь надо мной эффекта. Он даже предлагал мне яд, чтобы проверить теорию. Но, несмотря на наличие противоядия, я все равно отказалась. Не люблю пустой риск. К тому же лекарственные настойки все же на меня действуют, пусть и не столь эффективно.

Дарлинг пьян. Он смеется и совсем не замечает взоры двух девушек, что пристально за ним наблюдают. Они младше нас, явно с другого курса, и я не совсем понимаю, как они тут оказались. Зато знаю, что они собираются сделать… Совершено случайно подслушала их разговор в уборной.

Одна из них заготовила зелье привязанности. По моим скромным познаниям, это весьма сложное варево, что изначально делается лишь для одного человека, подкрепляется его мысленными образами и заклятиями, произносимыми во время готовки. Точные сроки приготовления всегда разные, но колеблются между двумя-тремя неделями.

Поначалу, услышав о плане девиц, я лишь позлорадствовала, решив: это же Дарлинг, пусть сам разбирается! Но теперь мне неспокойно, и я борюсь с самой с собой. С одной стороны, он недостоин моей помощи, а с другой… Я просто не могу ему не помочь.

Ненавижу сомнения. Уже полчаса я сижу на одном месте и не скрываясь слежу за Максом. Временами он смеется, в иные минуты кажется — вот-вот заснет. Практически все настолько пьяны, что обратят на меня внимание, только если я встану перед ними и помашу ручкой.

Но именно когда Дарлинг пьян, его лицо не омрачает маска серьезности, и он кажется беззаботным.

«Что мне делать? — в который раз задаю себе вопрос и сама же отвечаю: — Ничего».

Но покоя мне это почему-то не дает.

Я тянусь к стакану, наполненному чем-то горячительным. Пусть алкоголь не действует на меня должным образом, но все же на несколько минут способен меня расслабить и заставить забыться.