Вражда, Любовь и Напарники

Я склонилась к мужчине, а Луна отлетела прочь, обдав меня порывом воздуха. Дух ощущал мою решимость и понимал, что я собираюсь сделать, как и мой противник. И последнее хуже всего. Но совесть не позволяла мне отвести взгляд.

Я направила лезвие в его грудь и тяжело сглотнула, чувствуя, что еще немного, и лишусь сил.

— Ты умрешь вслед за мной, — едва различимым шепотом пообещал он, и его угроза добавила мне решимости.

То ли плачь, то ли смех превратился в булькающий хриплый кашель, когда с жуткой для меня самой уверенностью и силой я вогнала острие между ребер, проткнув чужое сердце. Изо рта мужчины выступила кровавая пена, он дернулся, на миг замер, а потом обмяк. Его глаза остекленели, дыхание пропало, но моя ладонь до сих пор сжимала рукоять оружия.

Я заморгала, пытаясь избавиться от оцепенения и привести в порядок чувства, но тщетно. Тогда я оставила стилет в груди бедняги и на негнущихся ногах добрела до стола, на котором лежал артефакт, связывающий меня с напарником.

Луна кружила под потолком, задевая световой кристалл и заставляя его раскачиваться на тонкой проволоке. Боевой дух тускло мерцала магическим огнем. Она исчезала — медленно и мучительно, ведь именно так я лишалась контроля над магической силой и разумом.

Взяв монетку, я с немалым трудом активировала ее и послала сигнал бедствия. Кругляш замерцал, и я, облегченно выдохнув, скатилась на пол.

Внизу живота собиралось пламя. Темная комната постепенно озарялась яркими красками. Выхватив краем глаза жуткий труп с глубокими драными ранами на груди, я собрала остатки воли и вновь поднялась на ноги.

Луна в последний раз ухнула, будто говоря мне: «Борись!» И исчезла, растворившись в воздухе. А в одурманенной голове разлилась на секунду горечь.

Шаг за шагом я преодолела расстояние до гостиной, а потом и до входной двери. Открыв ее, направилась в коридор, погруженный в ночь. Но далеко не ушла — остановилась, подняла руку и прикоснулась подушечками пальцев к сухим горячим губам.

Ноги не держали, и, едва слышно всхлипнув, я обняла себя за плечи, опускаясь на пол. Мысли путались, и я едва осознавала происходящее, было просто нестерпимо жаль себя и тех, кто меня любил.

— Клара! — выкрикнул кто-то мое имя, а я даже не нашла в себе сил оглянуться.

***

Макс

Парный артефакт сработал, когда ублюдок на брусчатке захлебывался кровью от давящей сверху магической силы. Это спасло его и заставило меня отступить.

Я бежал по улицам так быстро, что едва различал пролетавшие мимо дома и людей. Над головой клубились облака, дождь барабанил по крышам, и мое сердце билось о ребра с ним в унисон. Но разум все еще оставался чистым, прозрачным и острым, как осколок стекла.

Я спешил как никогда в жизни.

Плетение улиц, чужие дома и мрак, следовавший за мной по пятам. Фонари тухли, не выдерживая магического напряжения.

Входная дверь вылетела с проема вместе с петлями.

Я действовал грубо и нагло. В таком состоянии я уже совершал ошибки — в незрелом возрасте контролировать скачки магии было трудно. И однажды мой учитель пострадал, почти лишившись руки, а потом уволился без содержания.

Я прекрасно его понимал, ведь человек без сострадания — чудовище. Я слишком рано осознал это и повзрослел. В тяжелые минуты жалел о даре, мечтал избавиться от него, просил, чтобы забрали. Люди не рождаются с сильным характером, он закаляется и взращивается — лишениями, невзгодами, мучениями. Такова правда жизни.

Но образ Раженской так глубоко пробрался под мою кожу, поселился в сознании и сердце, что даже неконтролируемая магия не сумела его вытравить. Она оказалась важна, как никто… Она оказалось нужна мне настолько, что я был благодарен. Благодарен за могущество, которое имело весомую цену.

***

Воздух мерцал и искрил. Соседская дверь приоткрылась, являя испуганное лицо миссис Хилипс. Она не осмелилась выйти, лишь через щелку наблюдала за происходящим. Трусость женщины боролась с ее исключительным любопытством, но, к ее глубочайшему сожалению, весь обзор закрывала мужская фигура.

— Мам? — тихо позвал ее взрослый сын. Он сонно зевал, держа в руках подушку.

Соседка обернулась и, яростно выпучив глаза, приложила указательный палец к губам, взывая к тишине. На ее глазах происходило что-то крайне интересное.

Внезапно раздавшийся шум с нижних этажей разбудил женщину, что всегда гордилась чутким сном и исключительным слухом. Будучи дамой вовсе не глупой, как могло показаться на первый взгляд, пусть зачастую эгоистичной и властной, она понимала, что являть себя не следовало. От людей снаружи веяло опасностью и магией. Даже такой неодаренный человек, как она, видел магию, искрившую в пространстве.

— Ты пришел, — раздался слабый женский шепот.

— Разве могло быть иначе?

Незнакомец склонился, бережно поднимая девушку и прижимая ее к груди. Но не успел он сделать и шага, как она стала извиваться.

— Тихо.

— Я хочу… тебя, — с придыханием произнесла она. Каким-то образом барышня руками обвила его плечи, а ногами — торс.

— Это говоришь не ты, — тем временем ответил ей непреклонный голос.