Возвращение Короля

Там царило зловещее спокойствие. Свет напоминал сумерки в конце пасмурного дня. Испарения, поднимавшиеся из Мордора и двигавшиеся на запад, плыли низко над головой — огромное месиво из облаков и дыма, освещенное снизу тусклыми красными отблесками.

Сэм взглянул на башню орков, и внезапно в ее узких окнах, как в маленьких красных глазах, сверкнул свет. Сэм решил, что это какой-то сигнал. Страх перед орками, отступивший на время в гневе и отчаянии, вернулся. Насколько он мог судить, у него был только один путь: он должен отыскать главный вход в башню и попытаться войти. Но колени у него подгибались, он обнаружил, что дрожит. Отведя глаза от башни и рогов ущелья, Сэм заставил свои непослушные ноги повиноваться и медленно, напряженно прислушиваясь, вглядываясь в тени по сторонам дороги, пошел дальше — мимо того места, где упал Фродо и где еще чувствовался запах Шелоб; он продолжал подниматься, пока не оказался у выхода из ущелья, где надевал Кольцо и где мимо него прошел отряд Шаграта.

Здесь он остановился и сел. Он почувствовал, что не может идти дальше. Если пройдет верхнюю точку перехода и сделает шаг вниз, в Мордор, назад дороги не будет. Он никогда не вернется. Без ясной цели Сэм достал Кольцо и надел его. Немедленно он ощутил его тяжесть и почувствовал — на сей раз гораздо отчетливей и сильнее — злобу Мордорского Глаза, ищущего, старающегося пронзить тень, наведенную ради его собственной защиты, но теперь мешающую разрешить его сомнения и тревоги.

Как прежде, Сэм почувствовал, что его слух обострился, но все предметы сделались нерезкими. Скалистые стены вдоль тропы выглядели бледными, словно затянутые дымкой. На расстоянии он вновь услышал ворчание Шелоб в ее логове и резко и ясно, совсем близко, как казалось, услышал крики и металлический звон; вскочил на ноги и прижался к стене у дороги. Он радовался действию Кольца, потому что приближался еще один отряд орков. Или, вернее, так подумалось ему вначале. Потом он вдруг понял, что это не так. Его обострившийся слух обманул его: крики орков доносились из башни, что теперь возвышалась как раз над ним, с левой стороны ущелья.

Сэм содрогнулся и попытался заставить себя двигаться. Очевидно, происходило что-то важное. Возможно, несмотря на все приказы, жестокость орков взяла верх и они пытают Фродо или свирепо рубят его на куски. Сэм прислушался, и надежда снова вспыхнула в нем. Сомнений не было: в башне сражались, орки дрались друг с другом; наверно, Шаграт и Горбаг чего-то не поделили. И хотя надежда была слабой, ее оказалось достаточно, чтобы оживить Сэма. Любовь к Фродо победила все остальное, и, забыв об опасности, Сэм закричал:

— Я иду, мастер Фродо!

Он побежал вперед по извивающейся тропе. Дорога сразу же повернула налево и круто ринулась вниз. Сэм вступил в Мордор.

Он снял Кольцо, руководствуясь смутным предчувствием опасности, хотя про себя решил, что просто хочет видеть более ясно.

— Лучше и самое плохое видеть, — пробормотал он. — Ничего хорошего не даст блуждание в тумане!

Твердой, злой и жестокой была земля, которую встретил его взгляд. Под ногами Сэма высочайший хребет Эффел-Дуата круто, большими уступами, опускался в темную котловину, на дальнем краю которой поднимался другой хребет, значительно ниже, — его изрезанные зазубренные очертания с утесами, похожими на клыки, стояли черные на фоне красного света: то был мрачный Моргай — внутреннее кольцо, ограждавшее эту землю. Далеко за ним, но прямо впереди, за обширным озером тьмы, испещренным крохотными огоньками, виднелось большое зарево; а из него поднимались огромные столбы клубящегося дыма, пепельно-красные у основания, черные вверху, где они сливались в волнующийся полог, накрывавший всю эту проклятую землю.

Сэм смотрел на Ородруин — Огненную Гору. Время от времени далеко внизу печи ее пепельного конуса разогревались и с гулким ревом и шумом выбрасывали потоки раскаленной лавы из щелей на склонах горы. Некоторые из этих потоков по большим каналам текли к Барад-Дуру, другие прокладывали себе извилистый путь по каменистой равнине, пока не остывали и не ложились, подобно призракам драконов, извергнутым замученной землей. Как раз во время такой активности смотрел Сэм на Гору Судьбы и на ее огни, закрытые высоким Эффел-Дуатом от глаз того, кто взбирался по тропе с запада, а теперь отраженные в застывшей поверхности скал и окрасившие их в цвет крови.