Возвращение короля

— С удовольствием, — согласился Пиппин. — По правде говоря, мне одиноко. Мой лучший друг остался в Рохане, мне не с кем поговорить и посмеяться. Может, я и в самом деле присоединюсь к вашему отряду? Вы его командир? Если так, возьмите меня или замолвите за меня словечко.

— Нет, нет, — засмеялся Берегонд, — я не командир. У меня нет ни власти, ни чинов, ни дворянства. Я всего лишь простой ратник третьего отряда цитадели. Однако же, мастер Перегрин, быть и простым гвардейцем Гондорской башни очень почетно, они пользуются в нашей земле большим уважением.

— Тогда это не для меня, — сказал Пиппин. — Отведите меня в нашу комнату, и если Гэндальфа там нет, я пойду с вами – в качестве гостя.

Гэндальфа не было, никаких вестей от него тоже, поэтому Пиппин пошел с Берегондом и познакомился с Третьим отрядом. По-видимому, Берегонда в отряде уважали – Пиппина приняли прекрасно. По цитадели уже пошли разговоры о товарище Митрандира и его долгой беседе с повелителем. Ходили слухи, что с севера прибыл князь, властитель коротышей, чтобы предложить Гондору союз и пять тысяч мечей. Говорили также, что когда прибудут роханские всадники, каждый привезет за собой в седле воина-коротыша, пусть маленького, но отважного.

Хотя Пиппину пришлось с сожалением опровергнуть все эти обнадеживающие слухи, он не сумел избавиться от своего нового титула, который, по мнению гондорцев, весьма подходил тому, кто дружен с Боромиром и в чести у властителя Денетора. Ратники поблагодарили хоббита за то, что он пришел к ним, слушали его рассказы о чужих землях и щедро оделяли едой и элем. Единственной заботой Пиппина было сохранять по совету Гэндальфа «осторожность» и не распускать язык, чем грешат хоббиты в кругу друзей.

Наконец Берегонд поднялся.

— Я на время прощаюсь с вами, — обратился он к Пиппину. — До захода солнца я дежурю, и, думаю, остальные тоже будут заняты. Но если вам, по вашим словам, одиноко, может быть, вам нужен веселый провожатый по городу? Мой сын с радостью пойдет с вами. Надо сказать, он славный паренек. Если угодно, отправляйтесь в нижний круг и спросите старую гостиницу Рат-Келердайн на улице Ламповщиков. Там вы найдете его и других юношей, оставшихся в городе. Возможно, у больших ворот еще до закрытия произойдут события, достойные того, чтобы на них посмотреть.

Берегонд вышел, а вскоре за ним последовали и остальные. День по-прежнему был прекрасный, но словно подернулся дымкой. Было слишком жарко для марта, даже на таком дальнем юге. Пиппина одолевала сонливость, но оставаться в комнате ему не хотелось, и он решил погулять по городу. Он отнес Обгоняющему Тень несколько сбереженных кусочков, и те были приняты с благодарностью, хотя конь ни в чем не испытывал недостатка. Потом Пиппин пошел вниз по бесчисленным извилистым улицам.

На него смотрели во все глаза. Приветствуя хоббита, люди сохраняли серьезность и учтивость и по обычаю Гондора склоняли головы и прижимали руки к груди. Но он слышал, как перекликаются горожане у него за спиной: тех, кто оставался в домах, с улицы звали посмотреть на властителя коротышей, товарища Митрандира. Многие говорили на вестроне, но вскоре Пиппин догадался о значении слов Эрниль-и-Ферианнат и понял, что этот титул бежит по улицам Города впереди его.

Наконец по узким горбатым улочкам, по множеству красивых переулков и площадей он пришел в самый нижний и самый просторный круг, и там ему показали широкую улицу Ламповщиков, которая вела прямо к Главным воротам. Там он отыскал «Старую гостиницу» – большое здание из серого обветренного камня с двумя уходящими от улицы крыльями. Между ними зеленела узкая лужайка, за ней виднелся дом со множеством окон. Вдоль всего фасада тянулся портик, а к траве сбегала широкая лестница. Среди колонн играли мальчики – единственные дети, каких Пиппин увидел в Минас-Тирите. Хоббит остановился посмотреть на них. Вскоре один из мальчиков увидел его и с криком помчался по траве к улице в сопровождении нескольких товарищей. Они остановились перед Пиппином, разглядывая его с ног до головы.

— Здорово! — сказал мальчик. — Откуда ты? Ты в Городе чужой.

— Был чужим, — ответил Пиппин, — но теперь, говорят, стал гондорцем.

— Да ладно! — фыркнул мальчик. — Мы тут все гондорцы! Но сколько тебе лет и как тебя зовут? Мне уже десять, и скоро я дорасту до пяти футов. Я выше тебя. Правда, мой отец гвардеец, один из самых высоких. А кто твой отец?

— На какой вопрос отвечать сначала? — спросил Пиппин. — Мой отец обрабатывает землю в окрестностях Уитвелла близ Тукборо, в Шире. Лет мне вскорости стукнет двадцать девять, так что я тебя обогнал, и хотя во мне всего четыре фута, я вряд ли еще подрасту, разве что вширь.

— Двадцать девять! — Мальчик удивленно присвистнул. — Ну, ты совсем старик! Старше моего дяди Иорласа. А все равно, — добавил он уверенно, — спорим, я смогу перевернуть тебя вверх тормашками или уложить на обе лопатки?