Вот так мы теперь живем

– Никогда. Никакого толку не будет. Что проку в лишних словах, мистер Крамб?

– Черти бы ее драли, черти бы ее драли, – повторил старый Рагглз. – Я ей за это покажу. Сегодня ж ночью выставлю ее на улицу.

– Если она придет в мой дом, то у нее будет лучшая постель, – сказал Джон, – и старуха-служанка, чтобы за ней присмотреть, а я к ней не войду, пока она сама меня не позовет.

– Я найду, где мне жить, спасибо, мистер Крамб.

Старый Рагглз скрипел зубами и чертыхался про себя, надевал шляпу, снова снимал и продумывал месть.

– А теперь, мистер Крамб, я уйду к себе в спальню, – сказала Руби.

– Никуда ты не пойдешь, девка. – И старик поднялся с кресла.

Он бы ударил Руби палкой, не останови его Джон Крамб.

– Не трогайте девушку, мистер Рагглз.

– Чтоб ей пусто было, Джон, она разбила мне сердце.

Покуда бывший жених держал ее деда, Руби убежала к себе и села на кровать, боясь раздеться, потому что дед мог прийти снова.

– Ну разве в человеческих силах это стерпеть, а, мистер Крамб? – воззвал дед к молодому человеку.

– Такие уж они, мистер Рагглз.

– Такие уж! Привязать ее к телеге и бить кнутом, вот чего такие заслуживают. Она связалась с одним молодчиком.

Тут Джон Крамб побагровел так, что краска проступила сквозь муку и глаза его зажглись гневом.

– Вы же это не всерьез, уважаемый?

– Мне говорили, сквайров кузен тут шастал – тот, кого зовут баронетом.

– Был здесь с Руби?

Старик кивнул.

– Я ему покажу баронета, как Бог свят, покажу. – И Джон, схватив шляпу, вышел через заднюю дверь во двор, где ждал его друг.

Глава XXXIV. Руби Рагглз слушается деда

На следующий день на ферме Овечьего Акра произошло событие, немедленно ставшее предметом обсуждения в Бенгее и Беклсе и нарушившее даже обычно тихую жизнь усадьбы Карбери. Руби Рагглз сбежала, и около полудня старый фермер это обнаружил. Она вышла рано, примерно в семь утра, но сам Рагглз отправился в поля много раньше и не спросил, где она, когда вернулся завтракать. После ухода Джона Крамба в спальне наверху произошла нехорошая сцена. Старик в ярости пытался выгнать внучку на улицу, но та вцепилась в спинку кровати, а когда служанка вбежала с криками «Убивают!», фермер немного струхнул. «Завтра тебя здесь не будет, или мое имя не Дэниел Рагглз», – прохрипел он. Если бы не джин, дед вряд ли поднял бы на внучку руку, однако он был пьян, поэтому ударил Руби и оттаскал ее за волосы, и утром она ушла. Часов в двенадцать он узнал об ее уходе от служанки. Руби сложила вещи в сундучок и ушла. «Дед велел мне уйти, и я ухожу» – так сказала она девушке. У первого же домика она наняла мальчика отнести ее сундучок в Беклс и сама пошла туда пешком. Час или два Рагглз сидел дома, молча, убеждая себя, что Руби может поступать как вздумает. Он от нее избавился и может выкинуть девку из головы. Впрочем, мало-помалу в нем начало пробуждаться некое чувство – отчасти жалость, отчасти страх, отчасти, быть может, любовь, – побудившее его отправиться на поиски. Руби была ему как дочь, и что люди о нем скажут, если он позволит ей уйти незнамо куда? Потом он вспомнил, что вчера поколотил внучку и служанка если этого не видела, то слышала. Он не мог бы забыть про свою ответственность за Руби, даже если бы хотел. Так что фермер первым делом отправил мальчишку в Бенгей к Джону Крамбу – сообщить, что Руби Рагглз ушла с сундучком в Беклс. Джон Крамб, ошалев от такой новости, кинулся к Джо Миксету, и вскоре весь Бенгей уже знал, что Руби Рагглз сбежала.

Отправив сообщение Крамбу, старик некоторое время сидел в задумчивости и наконец решил пойти к помещику. Часть его земли принадлежит Роджеру Карбери, и Роджер Карбери скажет, что делать. Может, старик и предпочел бы смолчать, но совесть, сердце и страх толкали его к действию. Обед не лез ему в горло. Так что он запряг лошадку и поехал в Карбери-Холл.

Выехал он в начале пятого и застал сквайра на террасе – тот обедал с отцом Бархемом. Старика тут же провели к ним, и он поведал свою историю. У них с внучкой вышла размолвка из-за ее жениха. Жениха этого, которому она дала слово, пригласили на ферму, и он пришел напомнить про ее обещание. Руби вела себя очень дурно. Старик всячески напирал на дурное поведение Руби и почти не упоминал собственное. Тем не менее он объяснил, что угрожал ей, а сегодня утром она сбежала.

– Я всегда думал, что они помолвлены, – сказал Роджер.

– Они и были помолвлены, и он должен был получить пятьсот фунтов, что я скопил. Чертова девка!

– Разве он ей не нравился, Дэниел?

– Нравился, пока она не увидела другого.

Тут старый Дэниел умолк и покачал головой с таким видом, что стало ясно – он знает некую тайну. Сквайр встал и вышел с ним в сад, и фермер открыл свою тайну. Он считал, что между девушкой и сэром Феликсом что-то есть. Сэра Феликса какое-то время назад видели неподалеку от фермы и тогда же видели поблизости Руби в лучшей одежде.

– Он здесь был так недолго, – заметил сквайр.

– Это ж как искра и трут, – ответил фермер. – Такие девицы, как Руби, побегут за городским щеголем, стоит ему подмигнуть.