– Вовсе нет, – возразил он. – Вы оба были правы – всю дорогу. Никогда не люби кого-то настолько, чтобы через него тебя можно было контролировать.
Солнце уже село, но небо было все залито розовым. Шум города РЕВЕЛ; издалека донесся новый
И Тодд стоял на коленях над телом Дэйви Прентисса.
А потом он поднял голову…
Его Шум кипел и пылал – в нем слышались горе и стыд, и
Он встал…
Поднял ружье…
Я увидела в Шуме себя и мэра за мной – держит меня на мушке, глаза сияют победой.
И что он сейчас будет делать, Тодд, я поняла очень точно.
– Давай, – сказала я.
В животе что-то куда-то провалилось, но это было правильно правильно правильно…
Тодд вскинул ружье, взял прицел…
Мэр толкнул меня изо всех сил, так, что ноги прострелило как молнией, и я не сдержалась, вскрикнула, полетела вперед, на Тодда, лицом вниз, на землю…
Опять! Он опять это сделал…
Воспользовался мной, чтобы контролировать Тодда…
Потому что и Тодд, конечно, ничего не смог с этим поделать…
Автоматически кинулся вперед меня ловить…
Не дать мне упасть…
И тогда мэр ударил.
…мой мозг взорвался, горя огнем, разлетаясь на части под натиском всего, чем он в меня выпалил, и это уже была никакая не пощечина, а цельный раскаленный железный стержень, всаженный прямо в центр меня в тот самый миг, когда я прыгнул вперед, штобы поймать Виолу, удар был такой силы, што у меня голову отбросило назад, и снова этот голос, мэров голос, но вместе с тем и мой, мой собственный, и почему-то ее тоже, ее, Виолы, и все они кричали ТЫ НИЧТО ТЫ НИЧТО ТЫ НИЧТО ТЫ НИЧТО …
Физически мы еще продолжали двигаться – я почувствовал, как мы врезались друг в друга, ее макушка – мне прямо в зубы ТЫ НИЧТО ТЫ НИЧТО ТЫ НИЧТО ТЫ НИЧТО Виола рухнула мне на грудь на руки мы покатились кубарем на щебенку больно и проклятая сирена уже срывала мне крышку с черепа ТЫ НИЧТО ТЫ НИЧТО ТЫ НИЧТО и ружье вырывалось из руки и прыгало прочь по камням и весь ее вес лежал на мне а слышал я ее будто с другой стороны от лун она звала меня по имени ТЫ НИЧТО твердила «Тодд!» ТЫ НИЧТО ТЫ НИЧТО она повторяла «Тодд!» но я смотрел на нее словно из-под воды видел как она пытается приподняться на руках защитить меня от мэра который уже возвышался над нами и замахивался ружьем и бил ее в затылок прикладом и она падала падала вбок…
а у меня кипел мозг
кипел мозг
кипел мозг
ТЫ НИЧТО ТЫ НИЧТО ТЫ НИЧТО ТЫ НИЧТО ТЫ НИЧТО …
Я видел, как у нее закрываются глаза…
как она вытягивается рядом…
и я думаю
я думаю:
я думаю:
и мэр отшатывается от нас, словно его ужалили.
– Ого. – Он трясет головой, пока я пытаюсь выморгать к чертям это хлещущее из мозга
И глаза у него такие огромные, светлые, жадные.
И он снова бьет меня Шумом.
Я зажимаю ладонями уши (в руках нет ружья в них нет ружья) словно это может его остановить но Шум ведь все равно слышишь не ушами он уже там там там у меня в голове в моем я врывается как к себе домой словно никакого я у меня вообще нет ТЫ НИЧТО ТЫ НИЧТО ТЫ НИЧТО ТЫ НИЧТО и Шума у меня тоже больше нет вернее его поднимают и с силой швыряют в меня словно я сам врезал себе кулаком и ТЫ НИЧТО ТЫ НИЧТО ТЫ НИЧТО ТЫ НИЧТО …
Виола, слышу я будто со дна ущелья. Голова трещит, от удара больно, лицо в грязи, глаза вроде бы открыты, но ничего не видят…
Виола, доносится снова.
Я открываю глаза пошире.
Тодд катится по камням, зажав уши, зажмурив глаза…
Мэр стоит над ним, и я снова слышу этот крик, этот лязгающий, лазерно-слепящий Шум, который бьет прямо в Тодда и…
Виола, слышу я посреди грохота…
Я открываю рот и…
Кричу…
– ТОДД! – кричат мне откуда-то снаружи…
Это она…
Она…
Она…
Живая…
Ее голос летит ко мне, ищет меня,
находит…
Виола
Виола
Дальше доносится какой-то рык, и голос в моей голове гаснет. Я открываю глаза. Мэр шатается, зажимая одной рукой ухо, как делают все, когда…
Когда слышат Шумовую атаку…
и еще раз…
Он делает шаг назад, спотыкается о тело Дэйви и падает через него навзничь, на камни, в пыль…
Я заставляю себя встать…
И бегу к ней…
Он бежит ко мне, протянув руки, падает рядом, хватает за плечи, сажает, твердит:
– Ты ранена ты ранена ты ранена…
– Ружье все еще у него… – отвечаю я.
Тодд оборачивается…