Волчица и кот

Он отпускал многозначительны намеки, нарочито обрывал рассказы на самом интересном месте, показал шрам на локте – будто бы от лазерного луча. (На самом деле – след от горячего утюга, которым ему съездила одна из первых соблазненных им девушек – костюмерша из захолустного театра, где он тогда служил). Двое только кивали, закатывали глаза в нужных местах, умело ему подыгрывая... О, как он наслаждался этой неподдельной завистью в глазах этих мелких припортовых прилипал, как буквально млел от того обожания, которое они расточали ему! Хотя и понимал, что скорее всего их привлекает всего лишь бесплатная выпивка... Если бы это было так!

Ибо двое оказались не кем иным, как уже знакомыми читателю агентами Хушински, чьих настоящих имен не знал даже он сам. Первый раз они ошиблись, свято уверившись, что надыбали в этом маленьком баре кого-то из немногочисленного племени космических пиратов.

...С какого-то момента он вдруг обнаружил, что почти лишился сознания – он еще, сквозь полузабытье, успел ругнуть хваленый препарат... Позже он пытался, но так и не мог вспомнить – когда это кто-то из его собутыльников успел всыпать ему снотворное в виски?

Очнулся он уже на борту яхты, уносившей его невесть куда, мучимый жутким похмельем, и ничего не соображающий.

Сперва он даже подумал, что его каким-то образом опознали, и тривиально похитили ради выкупа.

Но когда те двое его собутыльников явились к нему в каюту (при этом держа в руках предусмотрительно снятые с предохранителей парализаторы), и изложили ему суть дела, он только что не брякнулся в обморок от изумления.

Его похитители ни капли не сомневались в том, что в их руках оказался настоящий пират.

Они даже продемонстрировали розыскной файл, на какого-то М. Кроткого – одного из атаманов новгородских ушкуйников, и в самом деле слегка похожего на Джойса.

У Джеймса хватило ума не упорствовать, и не пытаться доказывать им, что они не правы – случись им понять свою ошибку, подумал он, и они скорее всего предпочтут немедленно избавиться от него, тем более, что в открытом космосе это проще простого.

Когда же его доставили на какую-то заброшенную станцию, где собралась к этому моменту компания таких же случайных людей, и он был назначен их боцманом, он со всем рвением принялся исполнять свои обязанности, стараясь не выдать ничем своего невежества.

Как ни странно – у него это получалось.

То ли он так хорошо играл свою роль, что никто не замечал его мелких огрехов и накладок, выдающих в нем профана, то ли он и в самом деле узнал о космоплавании достаточно, чтобы быть боцманом фрегата.

А скорее – и то и другое вместе. Но играл он и в самом деле великолепно.

Видимо, сказался усвоенный им давным-давно принцип, которому он и был на девять десятых обязан своими успехами на сцене и экране: «Не играть жизнь, а жить в игре». Временами он даже в глубине души гордился: он, обычная планетарная крыса, сделал из этого сброда настоящих корасаров.

Временами, он даже забывал – кто он такой на самом деле.

И когда в случайно пойманных им новостях промелькнуло сообщение, что дело об исчезновении знаменитого актера Джойса закрыто, он не вдруг понял, что речь идет именно о нем.

И вот он здесь, среди этой компании недоделанных пиратов, таких же как он сам, но видящих в нем старого, опытного космического волка.

И пока ему удается играть эту роль...

Молчание в кубрике затягивалось.

– Эх, ведь мог же я быть уважаемым человеком, – вздохнул фон Задниц. Мой отец ведь был членом магистрата у нас на Енеланде. – Какое счастье, что он сейчас меня не видит.

– А я кем мог бы быть? – в тон ему продолжил фельдшер Чандранипат Бхайбхай. Мой отец тоже, знаешь, не последним человеком на Сумбулистане был – член Всевеликой Обезьяньей Палаты – не шутка! А я кто?

– Не вспоминать о своей гордыне, и не хвалиться – кем бы мы могли стать, а молить Господа нашего Иисуса Христа о прощении надобно нам сейчас, – вдруг сурово промолвил Пьетро Лангетти. – Все мы великие грешники, и наказаны по заслугам!

Каждого из нас привели сюда грех и гордыня, и не нам роптать на случившееся.

И тут же изложил свою историю, как живую иллюстрацию к своей теодицее.

Оказалось, прежде чем завербоваться на «Старина Роджер», Лангетти был знаменитым шулером галактического класса.

Он бы и дальше продолжал карьеру, но ему не повезло. В одном из шикарных игорных домов Багамской республики, его угораздило «обуть» на очень крупную сумму какого-то путешествующего инкогнито короля с окраинной планеты.

Когда наутро, прокрутив все случившееся с ним заново, и поняв, что стал жертвой банального «каталы», монарх обратился в полицию, Лангетти, естественно, уже и след простыл – не такой он дурак, чтобы сорвав банк, светиться на одном и том же месте.

На его беду, король был не только богат, но еще и мстителен, да так, что мог бы дать фору иному ичкерийцу.

И не долго думая, назначил награду – в сто тысяч в любой из твердых галактических валют за мертвого Лангетти, и ровно в десять раз большую – за живого.