Внутри

Только с этим человеком Ирина Георгиевна в последние годы переписывалась постоянно, именно он присылал ей те схемы и рисунки, которые я видела. Увы, пробраться в ее электронную почту и прочитать, что они обсуждали, я не смогла — помешал пароль, а в документах у меня разобраться не получалось. Поэтому мне нужно было встретиться с этим человеком лично.

Я не сразу начала приставать к нему, для начала я попыталась собрать ту информацию, что была о нем в открытых источниках. Тарасов оказался вполне адекватным дядькой — очень даже! Он был университетским профессором, преподавал географию и геологию, понятно, как с ним познакомилась Ирина Георгиевна. При этом он был человеком науки и совершенно не интересовался мистикой. Я потратила не один час на изучение его научных трудов, да только все напрасно. Тем, которые хоть как-то касались бы странных рисунков, в его работах не было.

Хотя нельзя сказать, что это шокировало меня. То, что они обсуждали с Ириной Георгиевной, было за гранью обычной жизни. Не важно, во что верит сам Тарасов, важно, чтобы не пострадала его репутация, так что свои убеждения он не афишировал.

Я никак не могла заставить его говорить, если бы он не захотел. Я долго думала, что именно я должна написать ему, чтобы он не послал меня куда подальше. В итоге я решила, что нет смысла юлить. Если я скажу слишком мало, он решит, что проблема не так уж серьезна. Если я начну врать, он смутится и подумает, что мне нельзя доверять. Так что я написала ему все.

Ну, или почти все. О своем путешествии в другой мир я умолчала — я и сама не была уверена, что именно со мной произошло. Я была там во сне или наяву? Поди ж ты разберись! Зато я упомянула, что Руслан теперь под моей опекой, и даже случай с Алесей. Правда, чудовищного слизня я назвала «каким-то насекомым», но это ладно, сойдет.

Я отправила ему письмо и стала ждать. Ожидание вообще сомнительная штука, а в моем положении — вдвойне. Поэтому я подбегала к компьютеру каждые пять минут, видела, что в почте ничего нет, но все равно перезагружала страничку. Бесполезно! Он мне не отвечал…

Я почему-то решила, что если он не отозвался в первые двадцать минут, то уже и не ответит. Не знаю, почему, в свое оправдание могу сказать лишь то, что у меня было не так уж много причин для спокойствия. Я почти отчаялась и начала продумывать другие варианты, когда долгожданное письмо все-таки пришло.

Тарасов был немногословен. Он не стал говорить, что согласен со мной и я правильно поняла их сотрудничество с Ириной Георгиевной. Но он не объявил меня сумасшедшей и не послал нафиг, уже хорошо! Он дал мне свой телефон и сказал позвонить ему, когда я освобожусь.

А я и не была занята, поэтому позвонила сразу же, как только закончила читать письмо. Но и Тарасов на этот раз не стал мучить меня ожиданием, ответил быстро.

— Похоже, ситуация у вас и правда серьезная, — заметил он. Судя по голосу, он был примерно ровесником Ирины Георгиевны, но иного я и не ожидала.

— Вы даже не представляете, насколько! Мне кажется, в опасности не только Руслан, но и я…

— Вам не кажется. В вашем положении будет разумней избавиться от него.

И этот туда же!

— Нет, — твердо произнесла я. — Послушайте, Сергей Алексеевич… Я не хочу, чтобы вы поняли меня неправильно. Я знаю, что мне грозит… Знаю лучше, чем хотелось бы! Но я его не брошу. Что-то мне подсказывает, что вы не просили его мать отказаться от него.

— Там был другой случай.

— Нет, все то же самое. И Ирина Георгиевна допустила большую ошибку, когда сразу не привлекла меня к этому делу. Но сложилось так, как сложилось, это уже не изменить. Я все равно буду с Русланом, и хотелось бы при этом остаться в живых!

Он не отвечал мне долго — почти минуту, и я даже испугалась, что он бросил трубку. А он, видно, привык вот так обдумывать сложные решения, потому что когда он снова заговорил со мной, выбор был сделан.

— Хорошо, я завтра к вам приеду. Диктуйте адрес.

— Да мы тут… в сельской местности. Я на машине, я могу сама к вам приехать…

— С Русланом?

— Конечно, мне ведь не с кем его оставить!

Но Тарасов лишь тихо рассмеялся.

— Екатерина, кажется? — уточнил он.

— Да.

— Так вот, Екатерина, мы с вами знаем, что происходит рядом с Русланом.

— Не то чтобы вот прямо знаем…

— Знаем, — настаивал он. — Я не хочу, чтобы он бывал там, где я живу и работаю. Я готов помочь вам, Екатерина, насколько это вообще возможно. Но жертвовать ради вас жизнью я не намерен. Я приеду завтра.

— Спасибо…

Хорошего настроения мне этот разговор точно не прибавил.

Мне почему-то казалось, что Тарасов будет эдаким добрым мудрецом. Как в фильмах показывают: вот главный герой окончательно заблудился в трех соснах — но появляется добрый волшебник, и сразу все становится хорошо. Тарасов же не скрывал, что спасать он никого не будет. Я пока не знала, какой у него в этом деле интерес, но погружаться слишком глубоко он не планировал.

Хотя можно ли его винить за это? Пожалуй, это я была не права — уже в том, что ожидала от кого-то другого героизма и искреннего желания помочь Руслану.