Читаем Вместилище духа. История трепанации в разных культурах полностью

При рассмотрении дефектов на теменных костях нельзя путать трепанации с некоторыми врожденными аномалиями (fenestrae parietalis symmetricae) и случаями двустороннего остеопороза (истончения) костей. Существует обусловленная дефектом развития анатомическая вариация, когда обычно очень небольшие питательные отверстия теменных костей достигают диаметра 2 или 3 сантиметров. Этот признак чаще встречается у мужчин и бывает выражен с правой стороны. Размеры, локализация и число отверстий носят наследственный характер. Fenestrae parietalis symmetricae (дословно «симметричные окна теменных костей») иначе известны как метка Катлинов (по фамилии американской семьи, в которой этот признак встречался особенно часто). Это также генетически обусловленная аномалия, но анатомически отличающаяся по своему происхождению от предыдущего маркера. Для нее характерны отверстия овальной или округлой формы с «зажившими» краями. У живого человека подобный дефект можно обнаружить, только используя радиологические методы. Такие отверстия внешне чрезвычайно похожи на образующиеся при искусственной трепанации и могут встречаться у взрослых людей.

Остеопороз теменных костей также легко можно принять за зажившие трепанационные отверстия. Поскольку эта патология относится к разряду системных заболеваний, следует обследовать другие части скелета, например грудные позвонки. К сожалению, это не всегда возможно. Помимо перечисленных выше «ложных трепанаций» Д. Бротвелл упоминает еще разрушение теменных костей при истончении в результате врожденной недостаточности и перфорации при сифилисе, внешне весьма сходные с эродированными трепанационными отверстиями. Как отмечают Д. Ортнер и В. Путчар, с трепанациями могут быть морфологически сходны некоторые врожденные аномалии, такие как дизрафизм (мозговая грыжа). Специалисты подчеркивают, что это заболевание имеет неблагоприятный прогноз: лица с обширными дефектами черепа, как правило, умирали в детстве.

Для диагностики посмертных и прижизненных трепанаций чаще всего использовали рентген. Диагностическими признаками хирургических трепанаций с частичным заживлением являются наличие на рентгенограммах более светлых, по сравнению с неповрежденной костью, участков вокруг отверстия, мелкозернистая и «нежная» структура этих зон. Область заживления демонстрирует нормальное протекание перестройки костных структур – без утолщения краев отверстия, излишней минерализации и омертвления ткани. Когда трепанация или травма осложнена воспалительным процессом, на рентгенограммах видны уплотнение и резкое осветление краев сквозного повреждения.

При посмертных трепанациях края отверстия острые, нечеткие, на рентгенограммах отсутствует светлая окружающая зона.

Как отмечают судебные медики, повреждения костей свода черепа могут хорошо передавать особенности следообразующего предмета и имеют большое идентификационное значение. Повреждения могут быть поверхностными (затронута только внешняя костная пластинка, иногда губчатое вещество), глубокими (повреждены все три слоя кости) и сквозными (с образованием отверстия) – это дырчатые переломы. По повреждениям костей свода черепа тупым предметом нередко можно восстановить общие характеристики орудия поражения и реже – определить предмет, с помощью которого травмирован череп. Вдавленные переломы одной лишь наружной пластинки хорошо передают контуры внедрившейся поверхности тупого предмета небольших размеров (например, рабочая поверхность топора), а также крупные, грубые детали рельефа (выступы, выемки). Дырчатые переломы позволяют судить только о форме сечения самого широкого участка внедрившейся части. На выступающих частях дырчатого перелома плоских костей иногда остаются следы трения, образованные гранями орудия поражения. Идентификация возможна в том случае, если тупым предметом воздействовали на череп под углом около 45º. Вдавленные переломы трех слоев черепа – результат воздействия на кость под острым углом (30–45°). Посттравматические последствия сквозных переломов свода черепа иногда выражались в ограниченном остеомиелите и сопровождались активным нагноением и вторичными разрушениями черепа.

В разные периоды человеческой истории наблюдались неодинаковые перспективы выздоровления после трепанаций.

Удавалось выжить в среднем половине оперированных, еще 16 % жили после операции недолго, и 28 % подвергнутых трепанации умирали в момент операции или сразу после нее.

Перейти на страницу:

Все книги серии История и наука Рунета

Дерзкая империя. Нравы, одежда и быт Петровской эпохи
Дерзкая империя. Нравы, одежда и быт Петровской эпохи

XVIII век – самый загадочный и увлекательный период в истории России. Он раскрывает перед нами любопытнейшие и часто неожиданные страницы той славной эпохи, когда стираются грани между спектаклем и самой жизнью, когда все превращается в большой костюмированный бал с его интригами и дворцовыми тайнами. Прослеживаются судьбы целой плеяды героев былых времен, с именами громкими и совершенно забытыми ныне. При этом даже знакомые персонажи – Петр I, Франц Лефорт, Александр Меншиков, Екатерина I, Анна Иоанновна, Елизавета Петровна, Екатерина II, Иван Шувалов, Павел I – показаны как дерзкие законодатели новой моды и новой формы поведения. Петр Великий пытался ввести европейский образ жизни на русской земле. Но приживался он трудно: все выглядело подчас смешно и нелепо. Курьезные свадебные кортежи, которые везли молодую пару на верную смерть в ледяной дом, празднества, обставленные на шутовской манер, – все это отдавало варварством и жестокостью. Почему так происходило, читайте в книге историка и культуролога Льва Бердникова.

Лев Иосифович Бердников

Культурология
Апокалипсис Средневековья. Иероним Босх, Иван Грозный, Конец Света
Апокалипсис Средневековья. Иероним Босх, Иван Грозный, Конец Света

Эта книга рассказывает о важнейшей, особенно в средневековую эпоху, категории – о Конце света, об ожидании Конца света. Главный герой этой книги, как и основной её образ, – Апокалипсис. Однако что такое Апокалипсис? Как он возник? Каковы его истоки? Почему образ тотального краха стал столь вездесущ и даже привлекателен? Что общего между Откровением Иоанна Богослова, картинами Иеронима Босха и зловещей деятельностью Ивана Грозного? Обращение к трём персонажам, остающимся знаковыми и ныне, позволяет увидеть эволюцию средневековой идеи фикс, одержимости представлением о Конце света. Читатель узнает о том, как Апокалипсис проявлял себя в изобразительном искусстве, архитектуре и непосредственном политическом действе.

Валерия Александровна Косякова , Валерия Косякова

Культурология / Прочее / Изобразительное искусство, фотография

Похожие книги

Эра Меркурия
Эра Меркурия

«Современная эра - еврейская эра, а двадцатый век - еврейский век», утверждает автор. Книга известного историка, профессора Калифорнийского университета в Беркли Юрия Слёзкина объясняет причины поразительного успеха и уникальной уязвимости евреев в современном мире; рассматривает марксизм и фрейдизм как попытки решения еврейского вопроса; анализирует превращение геноцида евреев во всемирный символ абсолютного зла; прослеживает историю еврейской революции в недрах революции русской и описывает три паломничества, последовавших за распадом российской черты оседлости и олицетворяющих три пути развития современного общества: в Соединенные Штаты, оплот бескомпромиссного либерализма; в Палестину, Землю Обетованную радикального национализма; в города СССР, свободные и от либерализма, и от племенной исключительности. Значительная часть книги посвящена советскому выбору - выбору, который начался с наибольшего успеха и обернулся наибольшим разочарованием.Эксцентричная книга, которая приводит в восхищение и порой в сладостную ярость... Почти на каждой странице — поразительные факты и интерпретации... Книга Слёзкина — одна из самых оригинальных и интеллектуально провоцирующих книг о еврейской культуре за многие годы.Publishers WeeklyНайти бесстрашную, оригинальную, крупномасштабную историческую работу в наш век узкой специализации - не просто замечательное событие. Это почти сенсация. Именно такова книга профессора Калифорнийского университета в Беркли Юрия Слёзкина...Los Angeles TimesВажная, провоцирующая и блестящая книга... Она поражает невероятной эрудицией, литературным изяществом и, самое главное, большими идеями.The Jewish Journal (Los Angeles)

Юрий Львович Слёзкин

Культурология