Власть меча

Закончив с этим, она послала за Хаджи и Мириам и отдала приказы по управлению коттеджем в ее отсутствие. Потом произвела быстрый подсчет. «Дрэгон-рапид», прекрасный сине-серебристый двухмоторный самолет, который Шаса уговорил ее купить, мог развивать скорость сто пятьдесят узлов, а при попутном ветре двадцать миль в час они должны были долететь до Янгсфилда еще до полудня.

– Что ж, посмотрим, стал ли за последнее время лучше вкус мастера Шасы в отношении женщин.

Она выехала на «даймлере» и не спеша покатила вокруг выступа горы, под Шестым округом – кварталом малайцев. Узкие улочки гудели от голосов муэдзинов, призывавших правоверных на молитву, криков продавцов рыбы, хвалящих свой товар, и птичьего щебета детей; дальше она проехала мимо больницы Грут-Шуур и здания университета, примыкавшего к величественному имению Сесила Родеса, его дара народу.

«Это, должно быть, самое прекрасное место для университета во всем мире», – подумала Сантэн.

Каменные здания с колоннами стояли на фоне темных сосен и уходящего в небо горного утеса, а на окружающих их лугах паслись небольшие стада равнинных животных – зебр, антилоп канна и гну. Вид университета снова вернул мысли Сантэн к Шасе. Он как раз завершил учебный год с достойными уважения результатами.

– Я всегда подозревал в чем угодно тех, кто окончил курс с наивысшими результатами, – заметил Блэйн, услышав об этом. – Большинство из них чересчур умны, не на пользу самим себе и тем, кто вокруг них. Я предпочитаю простых смертных, для которых блестящий результат требует значительных усилий.

– Ты обвиняешь меня в том, что я его балую, – улыбнулась Сантэн. – А сам всегда находишь для него оправдания.

– Быть твоим сыном, любимая, не самая легкая задача для молодого человека, – возразил тогда он, заставив Сантэн возмутиться:

– Ты думаешь, я не слишком добра к нему?

– Ты к нему слишком добра. Вынужден предположить, что даже чересчур. Просто ты мало что ему оставляешь. Ты такая успешная, такая властная. Ты всего добилась. Что он может сделать сам, чтобы проявить себя и самоутвердиться?

– Блэйн, я же не давлю на него!

– Я сказал «властная», Сантэн, а не «подавляющая». Я и люблю тебя за твою властность. Но презирал бы, если бы ты на всех давила.

– Я все-таки не всегда понимаю твой язык. Посмотрю в словаре.

– Спроси Шасу – у него только по английскому высшая оценка. – Блэйн усмехнулся, а потом обнял Сантэн за плечи. – Ты должна слегка ослабить поводья, Сантэн, дать ему возможность совершать собственные ошибки и наслаждаться собственными победами. Если он хочется охотиться, не забывай, что Кортни были великими охотниками, пусть даже ты не одобряешь убийство животных, которых не можешь съесть. Старый генерал Кортни убил сотни слонов, и отец Шасы охотился; так пусть парень и в этом деле себя испытает. Охота и поло – единственные вещи, которые ты сама не делала до него.

– А как насчет полетов? – поддразнила его Сантэн.

– Виноват… и полеты тоже.

– Отлично, я позволю ему отправиться убивать зверей. Но, Блэйн, скажи, он попадет в команду поло на Олимпийские игры?

– Если честно, дорогая… нет.

– Но он достаточно хорош! Ты сам это говорил.

– Говорил, – согласился Блэйн. – Возможно, он достаточно хорош. В нем есть огонь и отвага, отличный глаз и твердая рука, но ему не хватает опыта. Если бы его выбрали, он стал бы самым молодым из игроков международного класса. Но я не думаю, что его возьмут. Думаю, вторым номером станет Клайв Рамси.

Сантэн уставилась на него, а он ответил бесстрастным взглядом. Блэйн знал, о чем подумала Сантэн. Как капитан, Блэйн участвовал в отборе игроков.

– Дэвид Абрахамс поедет в Берлин, – не отступала она.

– Дэвид Абрахамс – газель в человеческом облике, – весьма рассудительно напомнил ей Блэйн. – У него четвертый результат в мире в беге на двести метров и третий – на четыреста. Юный Шаса соревнуется за место как минимум с десятью лучшими всадниками мира.

– Я бы что угодно отдала, лишь бы Шаса поехал в Берлин.

– Скорее всего, это так, – согласился Блэйн.

Сантэн построила новое крыло инженерного факультета университета Кейптауна, «здание Кортни», когда наконец было решено, что Шаса станет учиться там, а не в Оксфорде; да, Блэйн знал, что никакая цена не покажется Сантэн слишком высокой.

– Уверяю тебя, милая, что я найду предлог… – Он помолчал, а Сантэн, оживившись, с ожиданием посмотрела на него. – Что я найду предлог выйти из комнаты, когда – и если – имя Шасы вообще всплывет перед отборочной комиссией.

– Он так чертовски добродетелен! – воскликнула теперь Сантэн вслух и в разочаровании ударила кулаком по рулю «даймлера», но тут в ее памяти внезапно вспыхнула картина золоченой кровати, инкрустированной слоновой костью, и она лукаво усмехнулась. – Ну, пожалуй, «добродетельный» тоже не совсем правильное слово…

Летное поле было пустынным. Сантэн припарковала «даймлер» рядом с ангаром, где Шаса не мог увидеть машину с воздуха. Потом достала из багажника дорожный коврик и расстелила его под деревом у края широкой взлетно-посадочной полосы.