Виктория (пер. В. К.)

— Не придете ли вы къ намъ вечеромъ? — сказала она. — Не придете ли вы къ намъ въ гости? Къ намъ прідутъ гости изъ города, — прибавила она, и легкая краска снова покрыла ея лицо. — Изъ города прідетъ нсколько человкъ. Это будетъ на-дняхъ, но я еще вамъ дамъ знать. Что вы мн отвтите?

Онъ не отвчалъ. Это общество было не для него, онъ не принадлежалъ къ постителямъ замка.

— Вы не должны отказываться. Вы не будете скучать, я позаботилась объ этомъ и приготовила вамъ сюрпризъ.

Молчаніе.

— Вы не можете ужъ ничмъ удивить меня, — возразилъ онъ.

Она закусила губу; горькая улыбка мелькнула на ея лиц.

— Чего вы хотите отъ меня? — произнесла она беззвучно.

— Я ничего не хочу отъ васъ, фрёкэнъ Викгорія. Я сиделъ здсь на камн, я хотлъ избавить васъ отъ своего присутствія.

— О да, я шла домой, я ходила по лсу цлый день и, наконецъ, пришла сюда. Мн слдовало бы пройти другой дорогой, по ручью, тогда бы я не пришла сюда.

— Милая фрёкэнъ, все это принадлежитъ вамъ, а не мн.

— Я была разъ несправедлива къ вамъ, Іоганнесъ, мн хотлось бы это загладить, заставить васъ забыть прошлое. Я, дйствительно, приготовила, вамъ сюрпризъ, и надюсь, что вы будете довольны. Больше теперь я не могу сказать. Но я васъ прошу притти къ намъ.

— Если это доставитъ вамъ удовольствіе, я приду.

— Вы, правда, придете?

— Да, благодарю васъ за вниманіе.

Сойдя по тропинк въ лсъ, онъ оглянулся назадъ. Она сидла, корзинка стояла около нея. Онъ не пошелъ домой, но продолжалъ ходитъ взадъ и впередъ по дорог. Тысячи мыслей вихремъ кружились въ его голов. Сюрпризъ? Она говорила, что это будетъ на-дняхъ, голосъ ея дрожалъ. Горячая волна радости охватила его, сердце его сильно забилось, и онъ чувствовалъ, какъ поднимается въ высь надъ дорогой, по которой онъ шелъ. И случайно ли она сегодня опять, была одта въ желтое платье? Онъ видлъ ея руку, на которой она носила кольцо, — кольца не было.

Прошелъ часъ. Испаренія лса и поля поднимались вокругъ него, они проникали въ его дыханіе и сердце. Онъ слъ, откинулся назадъ, заложилъ руки за голову и долго сидлъ такъ, прислушиваясь къ кукушк, кукующей по ту сторону бухты. Страстныя псни птицъ дрожали кругомъ него въ воздух.

Онъ переживалъ все случившееся. Когда она поднялась къ нему въ каменоломню, она выглядла въ своемъ желтомъ плать и ярко-красной шляп бабочкой, перелетающей съ камня на камень и, наконецъ, остановившейся передъ нимъ.

— Я не хотла вамъ мшать, — сказала она и улыбалась. Губы ея были красны, и она вся сіяла и свтилась, какъ звзда. На ше ея виднлись тонкія, глубокія жилки, а родинки подъ глазами придавали мягкій колоритъ лицу. Ей было двадцатъ лтъ.

Сюрпризъ? Что она хочетъ сдлать? Можеть-быть, она хочетъ показать ему его книги, принести ему эти нсколько томиковъ и порадовать его тмъ, что она ихъ купила и разрзала? Получите эту ничтожную долю вниманія и дружескаго утшенія! Примите эту ничтожную долю участія!

Онъ быстро вскочилъ и остановился. Викторія шла назадъ съ пустой корзинкой.

— Вы не нашли цвтовъ? — спросилъ онъ, давая ей дорогу.

— Нтъ, даже не искала ихъ, я просто сидла тамъ.

Онъ сказалъ:

— Да, чтобы не забыть: вы не должны думать, что причинили мн какое-либо страданіе. Вамъ нечего заглаживатъ какими бы то ни было дружескими утшеніями.

— Нтъ! — вскрикнула она, пораженная. Она задумалась и глядла на него. — Нтъ! Мн казалось, что тогда я бы не хотла, чтобы вы продолжали сердиться на меня за то, что произошло.

— Нтъ, я не сержусь на васъ.

Она задумалась на минуту. Потомъ сразу гордо выпрямилась.

— Отлично, — сказала она. — Мн бы слдовало знать это. Это не произвело такого сильнаго впечатлнія. Ну, такъ не будемъ больше говоритъ объ этомъ.

— Да, бросимъ этотъ разговоръ. Мои впечатлнія не имютъ для васъ никакого значенія, какъ прежде, такъ и теперь.

— Прощайте! — сказала она. — До свиданія!

— Прощайте! — отвчалъ онъ.

И они разошлись въ разныя стороны. Онъ остановился и оглянулся. Онъ шла впередъ. Онъ протянулъ руки и шепталъ тихо и нжно: «я не сержусь на васъ, нтъ, нтъ, я не сержусь; я все еще люблю васъ, люблю васъ…»

— Викторія! — крикнулъ онъ.

Она услышала, вздрогнула, оглянулась, но продолжала итти дальше.

Прошло нсколько дней. Іоганнесъ былъ охваченъ страшнымъ безпокойствомъ, онъ не работалъ, не спалъ, почти цлые дни проводилъ онъ въ лсу. Онъ поднялся на холмъ, поросшій соснами, гд поднимался флагштокъ. На шест разввался флагъ такъ же, какъ и на башн замка.

Его охватило странное чувство. Въ замк, слдовательно, ждутъ гостей и на-дняхъ будетъ устроенъ праздникъ.

День стоялъ тихій и жаркій; ручей лниво протекалъ среди знойнаго ландшафта. Къ берегу подходилъ пароходъ и оставлялъ на зеркальной поверхности моря блый пнистый слдъ. Изъ воротъ замка выхали четыре экипажа и направились къ пристани.

Пароходъ остановился, съ него сошли мужчины, дамы и сли въ экипажи. Изъ замка раздались выстрлы; двое людей стояли на высокой башн, заряжали и стрляли, заряжали и стрляли изъ охотничьихъ ружей. Когда они выстрлили въ двадцать первый разъ, экипажи въхали въ ворота замка, и стрльба прекратилась.