Виктория (пер. В. К.)

Вдали одинокій и заброшенныя стоитъ органъ и играетъ. Онъ подходитъ къ нему ближе и осматриваетъ его; изъ одной стороны органа течетъ струйка крови въ то время, какъ онъ играетъ… Идя дальше, онъ приходитъ на рыночную площадь. Здсь все пустынно, не видно ни деревца, не слышно ни звука, пустынная рыночная площадь. Но на песк видны слды мужской обуви, а въ воздух еще висятъ послднія слова, произнесенныя на этомъ мст,- такъ еще недавно жизнь покинула его. Какое-то особенное чувсгво охватываетъ его, эти слова, висящія въ воздух, надъ площадью, наводятъ на него ужасъ. Онъ отгоняетъ ихъ отъ себя, но он снова возвращаются, и это уже не слова, а старики: цлая толпа танцующихъ стариковъ; теперь онъ это видить. Зачмъ они танцуютъ, и почему они не веселы, когда танцуютъ? Отъ этихъ стариковъ ветъ холодомъ, они не смотрятъ на него, они слпы, и когда онъ зоветъ ихъ, они не слышатъ, потому что глухи. Онъ идетъ на востокъ, къ солнцу, и приходитъ къ гор. Чей-то голосъ кричитъ ему: подошелъ ты къ гор? Да, отвчаетъ онъ, я подошелъ къ гор. Тогда голосъ говорить: на гор, у подножія которой ты стоишь, я лежу связанный, иди на край свта и освободи меня! Тогда онъ идетъ на край свта. Около моста стоитъ человкъ и подстерегаетъ его, онъ крадетъ тни; человкъ этотъ изъ мускуса. Ледяной ужасъ охватываетъ его при вид человка, который хочетъ отнять у него его тнь. Онъ плюетъ на него и грозитъ ему сжатыми кулаками, но человкъ стоитъ неподвижно и ждетъ его. Обернись! кричитъ голосъ сзади него. Онъ оборачивается и видитъ голову, которая катится передъ нимъ и указываетъ ему дорогу. Это человческая голова, и по временамъ она молча и тихо смется. Онъ идеть за ней. Она дни и ночи катится передъ нимъ, а онъ идетъ слдомь за ней, на берегу моря она проскальзываетъ въ песокъ и исчезаетъ. Онъ бросается въ море и погружается на дно. Онъ стоитъ у великолпной двери и его встрчаетъ большая лающая рыба. На ше у нея грива, и она лаетъ, какъ собака. Сзади рыбы стоитъ Викторія. Онъ протягиваетъ къ ней руку, она стоитъ обнаженная и волосы ея развваюіся по втру. Онъ зоветъ ее, онъ слышитъ свой крикъ — и просыпается.

Іоганнесъ встаетъ и подходить къ окну. Почти уже разсвло, и онъ видитъ въ маленькое зеркало, что вки его красны. Онъ тушитъ лампу и при сромъ утреннемъ свт прочитываетъ еще разъ послднюю страницу своей книги. Потомъ онъ ложится спать. . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . .

Въ этотъ же день Іоганнесъ заплатилъ за комнату, сдалъ свою рукопись и покинулъ городъ. Онъ ухалъ за границу и никто не зналъ куда.

VI

Большая книга вышла изъ печати, цлое королевство, маленькій, шумный міръ настроеній голосовъ и образовъ. Ее раскупали и читали. Прошло нсколько мсяцевъ; когда наступила осень, Іоганнесъ выпустилъ въ свтъ новую книгу. Что же произошло? Имя его было у всхъ на устахъ, счастье не покидало его. Эту книгу онъ написалъ на чужбин, вдали отъ воспоминаній пережитаго на родин, и она была крпка и сильна, какъ вино.

Милый читатель, это исторія Дидриха и Изелины. Она была написана въ доброе время, во дни ничтожныхъ работъ, когда все легко переносилось, написана съ сильной любовью къ Дидриху, котораго Богъ поразилъ любовью. . . . . . . . . . . . .

Іоганнесъ жилъ въ чужихъ странахъ, никто не зналъ гд именно. И прошло больше года, прежде чмъ кто-либо узналъ объ этомъ. . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . .

— Кажется, стучатъ въ дверь, — сказалъ разъ вечеромъ старый мельникъ.

Онъ съ женой тихо сидли и прислушивались.

— Ничего не слышно, — сказала она, — уже десять часовъ, скоро ночь.

Прошло нсколько минутъ.

Въ дверь раздался короткій твердый стукъ, словно кто-то собрался, наконецъ, съ мужествомъ постучать. Мельникъ отворилъ дверь. На порог стоитъ барышня изъ замка.

— Это я, не бойтесь, — говоритъ она, робко улыбаясь. Она входитъ, ей подаютъ стулъ, но она не садится. На ея голову накинутъ только шарфъ, а на ногахъ маленькія, открытыя туфли, хотя весна еще не наступила и на дорог грязно.

— Я хотлъ васъ предупредить, что весной прідетъ лейтенантъ, — сказала она. — Лейтенантъ, — мой женихъ. Онъ хочетъ охотиться, я хотла предупредить васъ объ этомъ, чтобы вы не пугались.

Мельникъ съ женой съ удивленіемъ взглянули на барышню изъ замка. До сихъ поръ никто не предупреждалъ ихъ, когда гости изъ замка собирались охотиться въ лсахъ или поляхъ; они растроганно поблагодарили ее.

Викторія направилась къ двери.

— За этимъ только я и пришла. Я подумала, вы уже старые люди, лучше, если я предупрежу васъ.

Мельникъ отвчалъ:

— Благодаримъ васъ, милая фрёкэнъ! Но милая фрёкэнъ промочитъ ноги въ такихъ тонкихъ башмачкахъ.

— Нтъ, на дорог уже обсохло, — коротко сказала она, — Я пошла прогуляться. Покойной ночи!

— Покойной ночи!

Она надавила ручку двери и вышла. Въ дверяхъ она остановилась и спросила:

— Да, вы ничего не знаете объ Іоганнес?

— Нтъ, мы ничего не знаемъ о немъ — благодаримъ за память. Мы ничего не знаемъ о немъ.

— Онъ, вроятно, скоро прідетъ. Я думала, онъ вамъ писалъ.

— Нтъ, онъ не писалъ съ прошлой весны. Іоганнесъ, должно-быть, въ чужихъ странахъ.