Верум

Он уже здесь, замер в тени, и ночь так ему к лицу.

Это напоминает мне одну из записей в дневнике моего брата.

Nocte liber sum. «В ночи я свободен».

Свободна ли я здесь с Дэром?

– Привет, – отвечаю я, мысленно похвалив себя за свое красноречие, – ты рано.

– Я хотел подготовиться как следует.

Его голос подобен бархату, и он обволакивает меня, словно огромное пушистое покрывало.

– Чего ты хотел, Дэр? – прямолинейно спрашиваю я, потому что сейчас я не знаю, что у него на уме.

Он может быть теплым и нежным, а через секунду обдавать холодом, он словно хитроумный пазл, который мне никак не удается сложить.

– Я больше так не могу, Калла. Мне слишком тяжело видеть тебя все время, но в то же время быть так далеко от тебя… – Его голос обрывается. – Нам пришлось через столькое пройти. Пожалуйста, не делай этого с нами.

– Я еще раз спрошу тебя, чего ты хотел? – Мои слова просты, и я совершенно не представляю, что я делаю.

Как и всегда.

– Это сложный вопрос, – отвечает он, внимательно вглядываясь в каждое мое движение, по мере того как я приближаюсь к нему.

Я сглатываю, потому что его выражение лица тяжелое и мрачное, и оно такое из-за меня.

Он смотрит так, словно хочет сожрать меня, но я быстро вспоминаю, что на самом деле это совсем не страшно: ведь он волк.

– Так дай мне сложный ответ, – предлагаю я, и мой ответ удивляет и меня саму, и Дэра.

Что я делаю?

Что я делаю?

Его зрачки расширяются, а затем моментально сужаются.

Мне кажется, что Дэр издает протяжный рык, притягивая меня к себе; его тело кажется таким твердым. Наши губы соприкасаются.

Все чувства становятся размытыми, а логика притупляется.

Будь проклята последовательность.

Господь всемогущий!

Язык Дэра соприкасается с моим, и я чувствую, что никогда за всю свою жизнь не чувствовала такого напряжения. Боже, как я скучала по этому! Как я соскучилась по нему!

Так сильно.

Так сильно.

Так сильно.

У меня возникает ощущение, что каждый нерв, который есть в моем теле, взрывается один за другим, словно я стою в огне, словно я сама – огонь. Я раскаленное золото, я лава, я магма. Моя душа тает и плавится. Я – само солнце.

Это он поджег меня.

Его руки прижимают меня к себе, большие, сильные, они касаются моей спины, я чувствую, что рядом с ним я обретаю гармонию, как будто он делает меня целой.

Возможно, это так.

Наверное, это всегда было так.

Я запрокидываю голову назад, и его губы скользят по моей шее, покусывая кожу, вдыхая мой запах.

– Ты пахнешь яблоками, – снова говорит он мне, его хриплый голос раздается прямо рядом с моим ухом.

Я сгораю от отчаянного желания, в то время как ему удается сохранять такой ровный и спокойный тон. Не знаю, как ему это удается.

Я отстраняюсь, чтобы задать вопрос, мои руки упираются в его твердую, как камень, грудь, и внезапно мир вокруг меня начинает вращаться с бешеной скоростью.

Фрагменты, запахи, звуки… так много вещей кружится в хаотичном порядке в моей голове, меня больше нет в настоящем.

Я в прошлом.

Это прошлое – тюрьма.

Мои глаза резко смыкаются, потому что я не могу выносить накал страстей, и несмотря на то что до меня доносится голос Дэра, спрашивающий меня, все ли со мной в порядке, я не могу ответить.

Потому что я вижу его.

Не прямо перед собой, в лунном свете, а в своей голове.

Там он выглядит таким живым, таким знакомым, и он мой.

Его лицо искажено болью, и он пытается что-то до меня донести, но я не хочу его слушать. Он весь в крови, он мрачен, надломлен.

Он не мог там быть.

Должно быть, мои воспоминания лгут мне.

Но я не могу найти правду в этом водовороте сумасшествия.

– Калла, ты в порядке? – спрашивает он, а все, что я вижу, это движение его окровавленных губ; каждый раз, когда он обнажает свои зубы, они пугают меня, они тоже красные.

Я не могу шелохнуться.

В моей голове не осталось мыслей.

Он прижимает меня к себе и издает душераздирающий крик.

Этот крик переходит в ужасающее рычание.

Это рычание сливается с плеском океана.

– На помощь! – вопит Дэр, но я не уверена, что это его голос: вполне возможно, это была я сама.

Все будет проще, если я просто закрою свое сердце для него; он открывает рот, чтобы что-то сказать, и когда слова вылетают наружу, я отчаянно трясу головой.

Потому что Финн сейчас там, на пляже, и он мертв.

Дэр сделал что-то ужасное, ужасное, ужасное.

Страх нарастает, он парит над моей головой и заглатывает меня целиком, накрывая меня своей тенью.

– Этот мальчишка может стать твоим концом, – шепчет Сабина.

Онсломаеттебясломаеттебясломаеттебя.

В этих воспоминаниях кровь разлилась повсюду, я слышу чей-то отчаянный крик и отталкиваю Дэра, чтобы сделать вдох.

Я снова в реальности.

Он здесь.

И с ним все хорошо.

Он в полном порядке.

Он смотрит на меня взволнованно, протягивает руку, чтобы прикоснуться ко мне.

– Что с тобой, Калла? – Его слова с британским акцентом звучат отрывисто, в глазах сосредоточенность.