Верум

Мои слова звучат сухо, но, по крайней мере, я способна их произнести.

– Прости меня, Финн.

На его лице появляется выражение боли, настоящей боли, и на минуту он закрывает глаза.

– Это был несчастный случай, – наконец говорит он, – ты ни в чем не виновата.

Но он неправ, я все-таки виновата.

Я знаю это, и он тоже.

– Что со мной случилось?

Я помню только то, как стояла на краю утеса.

А затем падение.

Финн отводит взгляд, в его бледно-голубых глазах поселилась боль.

– Ты была не в своем уме. Ты пыталась поймать что-то, когда бросилась вниз.

Я поражена:

– Я спрыгнула с утеса?

Тот парень в капюшоне.

Теперь я все вспоминаю, и мои глаза расширяются.

– У тебя психическое расстройство, Калла. Все думали, что в Уитли ты сможешь отдохнуть и прийти в себя. Что ты сможешь оправиться от своей потери, от того, что мы больше не с тобой. Но много чего случилось, и твой разум не выдержал нагрузки.

В моей груди все дрожит и клокочет, когда я дышу, и я осматриваю свою палату. Два стула, стол, часы. На пластиковой доске маркером написано: «Вашей медсестрой сегодня будет Эшли». Стопка книг, подушка, одеяло.

Дэра нет рядом.

Я скучаю по нему.

Я нуждаюсь в нем.

Он вытянул меня на свет из тьмы моего безумия. Теперь я точно знаю, что реально, а что – нет.

Мой разум играл со мной, но Дэр помог мне добраться до самого конца, до самой сути.

Я выпиваю еще один стакан воды и смотрю на часы.

5:35.

Финн говорит со мной: о папе, о маме, о похоронах, о жизни.

– А этот священник, – Финн замолкает, – это здорово, что он взял тебя под свое крыло. Он приходил навестить тебя уже несколько раз.

Я моргаю.

– Его звали отец Томас?

Финн медленно кивает.

– Как ты умудрилась… Забудь. Он много раз приходил к тебе. Когда он был здесь недавно… он оставил для тебя последнее причастие, Калла. – Его голос обрывается, и он смотрит в сторону.

Через это святое помазание благослови Бог тебя всей своей любовью и сочувствием во имя Святого Духа. Да освободит тебя Всевышний от грехов твоих, да спасет он твою душу и вознесет тебя в царствие небесное, когда придет время.

Я помню это.

Они все думали, что я умру.

Интересно, Дэр тоже так думал?

6:02.

Эшли приходит сказать, что доктор задерживается, но она будет совсем скоро.

Финн болтает какую-то бессмысленную чепуху, и я делаю вид, что слушаю, но на самом деле не слишком внимательно.

6:25.

Дверь открывается, и мое сердце подпрыгивает, потому что я думаю, что наконец-то увижу Дэра.

Но это не он.

В комнату входит Сабина.

Только не это.

– Я доктор Андрос, – представляется она грудным голосом, ужасно знакомым: я слышала его на протяжении нескольких месяцев; я думала, что мне это все приснилось, но на самом деле это было реально. – Вам удалось порядком напугать нас.

Затем она делает мне укол своими крошечными ручками, и я поражаюсь тому, как сильно она похожа на Сабину, тому, как интересно устроен наш мозг, когда мы получаем душевную травму, которую нам нужно пережить.

– Скоро вы полностью поправитесь, – сообщает она мне, хотя выглядит несколько обескураженной.

– Спасибо, – благодарю я.

Должно быть, те чаи, которые она готовила для меня в моих снах, на самом деле были препаратами: седативными. Она кивает мне и уходит.

В 6:42 я остаюсь наедине с Финном.

Я не хочу, чтобы он чувствовал себя ненужным, но мне дико не терпится увидеть Дэра.

Каждой молекулой своего тела, всеми фибрами моей души я желаю увидеть его.

6:43.

Итак, я решаю спросить.

– Финн, когда придет Дэр?

Финн стоит около окна, и, услышав мой вопрос, он поворачивается ко мне, его глаза наполняются чем-то темным, неясным. Он смотрит на меня в упор, словно не зная, что сказать, чтобы не нарушить мой хрупкий баланс.

«Нам нужно быть поосторожнее с ней».

Вспоминаю я слова, которые услышала раньше, но не могла открыть глаза, поэтому не поняла, кто их произнес.

Тяжесть.

Страшная.

Страшная.

Тяжесть.

Она возникает где-то в области моего желудка, потому что Финн слишком осторожен с ответом, потому что он не знает, что мне сказать.

Страх проносится жаркой волной сквозь мое тело, и я пытаюсь пошевелить языком.

– Финн, – повторяю я, ужас разрастается в моем сердце, – когда придет Дэр?

Мой страх можно было бы сравнить со стаей птиц, резко взмывающих от земли в небо. Финн встряхивает головой.

Он садится рядом и берет меня за руку.

Его пальцы холодные.

Его тело неподвижно.

Мое сердце тяжелеет.

И оно пытается прорваться сквозь мою грудную клетку.

Выломать мои кости.

– Калла, – осторожно произносит Финн, его голубые глаза прочно прикованы к моему лицу, – Дэр…

Его и без того хрупкий голос срывается.

Как осколки разбившегося стекла.

Я сжимаю его руку.

Настолько крепко, насколько хватает моих сил.

Потому что, мне кажется, я уже знаю ответ.