Верю в любовь

Мелисса молилась с каждым врачом перед каждым уколом, который ей делали, или перед каждой процедурой, которую она проходила, и одна из медсестер заметила веру Мелиссы и тех, кто был рядом с ней. Медсестра видела молитвы, слышала хвалебные песни, чувствовала умиротворение, царившее в палате Мелиссы и ощущала, что в ее собственной жизни чего-то не хватает.

Мелисса молилась за эту медсестру и попросила тех из нас, кто остался с ней, тоже помолиться за нее. Однажды отец Мелиссы читал с медсестрой молитвы, и та попросила Иисуса войти в ее сердце и стать ее Господом и Спасителем.

«Если мне суждено умереть от рака, но, благодаря этому, хотя бы один человек уверует в Христа, то такая смерть стоит того».

У Мелиссы было не много сил, когда она узнала о решении медсестры, но она заплакала, узнав, что цель ее страданий была достигнута. Я думаю, что это принятие было прекрасным даром Мелиссе от Бога, который говорил:

«То, о чем ты говорила, я претворил в жизнь. Я хотел, чтобы ты увидела, как это произошло».

– Помнишь про «хотя бы одного человека»? – спросил я у Мелиссы. – Это только начало. Их будет больше.

С Иисусом

Однажды ночью Мелисса спала, и я почувствовал, что Господь хочет, чтобы я взял гитару, ушел в комнату ожидания по соседству и пропел псалмы – книгу, которая много раз была для меня источником утешения. Псалмы Давида отражают честность и искренность, с которыми он изливал свое сердце Богу. В псалмах прослеживается четкая картина: Давид рассказывает Богу о своем испытании и своей обиде, вопрощая, почему это происходит, а затем заявляет о своей вере в Бога и его неизменные любовь, доброту и милосердие.

Я начал петь и почувствовал, что Бог ведет меня к Псалму 119, где стихи 153–154 гласили: «Посмотри на бедствие мое и спаси меня, ибо не забываю я Закона Твоего. Тебя прошу отстоять мое дело и меня искупить, даруй мне жизнь, что обещана в Слове Твоем».

«Даруй мне жизнь»

Вот что мне было необходимо – оживление. Сидя в той пустой комнате, я написал песню Revive Me.

(Куплет 1)

              Подумай о моем несчастье
               и, пожалуйста, избавь меня,
              Помоги отстоять мое дело и искупи меня,
              Спасение не для нечестивых,
              Ибо они не ищут Твоего слова,
              Велики твои любовь и милосердие, Господь.

(Припев)

              Оживи меня, своей любовью и добротой.
              Оживи меня, чтобы я искал слова Твоего.
              Оживи меня, своей любовью и добротой,
              Оживи меня, о Господь.

(Куплет 2)

              Ты даешь мне разумение по слову Твоему.
              Велик мир для тех, кто ищет лица Твоего.
              Я жажду спасения.
              Мои уста будут восхвалять имя Твое.
              Я наслаждаюсь драгоценной заботой Твоей.

(Проигрыш)

              Ибо все пути мои пред Тобою,
              Я позволю твоей руке стать моей помощью,
              Моя душа жаждет и обожает Тебя,
              Пусть моя мольба предстанет пред Тобою,
              о Господи.[13]

Написав последние слова, я вернулся в комнату Мелиссы. Она была в сознании, и я спросил, могу ли я спеть для нее эту песню. Слезы потекли из наших глаз.

– Это прекрасно, – произнесла она.

– Бог послал мне ее прямо сейчас, – ответил я ей.

В последующие часы Мелисса почти перестала отзываться. Мы видели, что ее тело отключается и время приближается. Около десяти из нас стояло в палате Мелиссы, все еще плача и молясь об исцелении. Прошло уже несколько часов с тех пор, как она отзывалась кому-то из нас. Майк Макинтош, наш друг-пастор из церкви в Хорайзоне, подошел ко мне и прошептал:

– Думаю, ты должен дать ей понять, что все в порядке. Она может идти к Господу.

Я слегка кивнул ему, опустился на колени рядом с Мелиссой и наклонился к ее уху.

– Все хорошо, любимая. Мы будем в порядке. Ступай и будь с Господом.

Через несколько минут наши матери начали петь. Внезапно Мелисса села прямо в постели и закрыла им рты руками, словно говоря: «Нет, я еще не ухожу!» Она забеспокоилась и заерзала в постели, а все мы начали молиться. Мелисса потянулась и попросила нас опустить ограничители кровати, потому что хотела встать.

Мы сказали ей, что это невозможно, но затем осознав, что Господь, должно быть, исцеляет ее, быстро выполнили ее просьбу. Мелисса спустила ноги с кровати, встала и посмотрела мне прямо в глаза.

– Он исчез, – сказала она. – Он исчез!

Я не знал, что ответить.

– Джереми, ты должен мне поверить. Рака больше нет!

Сбитый с толку, я спросил, что она имела в виду.

– Ты исцелилилась?

– Да, – ответила она. – Его больше нет.