В лабиринтах судьбы

После компостирования билетов на поезд «Москва – Соликамск» им достались только боковые плацкарты. Столик – один на двоих. Сергей и Марина были вынуждены сидеть лицо в лицо. Между ними чувствовалась натянутость, и она проявлялась во всём: взглядах, движениях, скупом общении. Но постепенно Марина отошла от шока. Всё чаще её блуждающий взгляд подолгу стал задерживаться на Сергее. Наконец, измученная пыткой молчания, она тихим просящим голосом произнесла:

– Ты извини меня за вчерашнее.

– Чего уж там, не стоит извиняться. Я вполне тебя понимаю, – Сергей глухо кашлянул в кулак.

Девушка, казалось, не слышала его слов. Мысли её были где-то далеко, собираясь в один клубок, а взор, тягучий и страдающий, устремился в невидимую точку за окном.

– Я очень любила Василия, – после небольшой паузы тем же тихим голосом продолжила она. – Для меня он был братом и отцом одновременно. Папу я не помню. Он попал под поезд и умер, когда мне было полгода. Брат гулял со мной, играл по вечерам и баловался. Сам мастерил для меня игрушки и дарил их. Он был добрым и отзывчивым. Когда мама умерла, мне исполнилось шесть лет. Отчим отвёз меня к тётке на север, а сам пропал. Василий остался в Чусовом. К тому времени он был уже взрослый. Вначале от него приходили письма, а потом надолго связь оборвалась. Как позднее выяснилось, наш Василий был осужден за какое-то преступление. Отбыв наказание, приезжал к нам погостить. Потом вернулся назад в Чусовой и снова попал в колонию. Несколько лет от него не было никаких вестей. Однажды к нам зашёл милиционер и сообщил, что Василий бежал из колонии. Просил сообщить незамедлительно, если брат появится в нашем доме. Помню, я сильно испугалась тогда. Не знала, как поступить, если Василий вдруг действительно заглянет к нам. – Марина сглотнула подступивший комок и посмотрела на Сергея вопросительно. Пальцы её сильно дрожали, и, чтобы скрыть дрожание, она принялась перебирать бусы, свесившиеся над столиком.

– Василий не появился у нас ни разу. Но тайно я все-таки ждала его. Хотелось поговорить с ним и выяснить всё до конца. И вот – выяснила.

На глазах Марины вновь появились слёзы, лицо пошло красными пятнами. Закрывшись ладонью, она отвернулась к окну, проговорила:

– Я и в Чусовой-то поехала работать только для того, чтобы быть поближе к Васе. Мне почему-то казалось, что разыщут его и обязательно вернут в ту же колонию. Буду ездить к нему на свидания, навещать его.

Сергей взял маленькие, мокрые от слёз руки Марины и положил их в свои широкие и сильные ладони. Посмотрел девушке в лицо и сказал:

– Не надо плакать, Марина. За брата ты не ответчик. Что случилось – то случилось. Жизнь – не киношная плёнка, её не отмотать назад. Теперь надо думать, как жить дальше. Ты ведь в Чусовом сейчас совсем одна, поэтому можешь рассчитывать на мою помощь.

– Спасибо за добрые слова, – глухо, почти мученически, произнесла она, кусая губы.

На станции они попрощались, договорившись о встрече.

…Сергей очнулся от воспоминаний, перевернул очередную страницу. И вновь увидел стихи, стал читать.

«Стоял июль, был тихий вечер.

Ту нашу встречу до сих пор,

Я помню, не смогу забыть.

Ты подошёл ко мне…

Каков твой взор!

Ах, сердце, как оно забилось,

И грудь, – о, как она вздохнула!

Необычайное сбылось.

Я всё смотрела и смотрела…

Да, так всё и началось.

Что началось? Сама не знала,

Но те глаза, лицо, улыбка, юмор,

Во что бы то ни стало

Нужны мне были, вот и всё.

Потом был снова день и снова.

Друзья и встречи, чудный спор.

Ты для меня был чем-то новым,

Я для тебя – особый разговор…

Передо мной дверь комнаты твоей,

А на висках две жилки бьются.

Душа кричит: «Как поступить? Переступить или вернуться?

Переступить или вернуться?»

И решено: ПЕРЕСТУПИТЬ…

Уже я знала, что твоя рука

На раздевание легла,

Что ты любовной тайной не владеешь,

А сердце мне кричало: «Ты не смеешь!»

Жизнь закрутила в лабиринт

Судьбу мою, смешав её с судьбой твоею.

Мне не забыть тебя и глаз твоих,

Про большее сказать не смею.

Дочитав до конца, Сергей налил рюмку водки, залпом выпил. Перед глазами вновь поплыли картины прошлого.

…Их встреча с Мариной состоялась через две недели, в тот день, о котором они договорились заранее, попрощавшись на станции. Долго бродили по пустынному парку, присаживались на скамейку под липой, беседовали. Марина рассказывала, как устроилась на работу, как её приняли в коллективе, как живется в общежитии. В конце встречи Сергей отважился поцеловать девушку. Привлёк её к себе, но тут же почувствовал, как Марина напряглась, уперлась руками ему в грудь и поспешно отстранилась.

– Не надо, Серёжа, – тихо выговорила она. – Не быть нам вместе. Между нами столько горя, причинённого моим братом, что его не смыть никогда.

– О чём ты говоришь, Марина? – запротестовал Сергей. – Причём здесь твой брат? Стоит ли вспоминать то, что осталось позади?