В лабиринтах судьбы

«Ты жаром чувств настолько опалил, что от ожогов я, оправившись едва, в душе расплавленной нашла и для тебя слова. Я их боюсь вспугнуть. Ношу в себе, как драгоценную награду. Ведь даже если б больше не было другого у меня, то выше счастья и не надо. Тех месяцев, что мы с тобой прошли, я просеваю дни. И остаются на душе они алмазами одни. Воды чистейшей, высшей пробы; что говорить – кремнистой ведь они породы. И мне тоскливо, грустно, брат, но не вернёшь тех дней назад. Одно лишь в утешенье – призма лет, да негасимой дружбы свет. Мысль сбивчива, пером владеет страсть, но я всему даю оценку… И встречи будут, и разлуки – жизни нить. Но если и тогда не позабыть того, что нам судьба преподнесла – хвала вам, реки, горы, небеса!»

Сергей дочитал эмоциональные строчки до конца, посмотрел на дату. Так и есть! Стихи написаны спустя полгода после отъезда Марины из Чусового. Это значит, не называя его по имени, стихи она адресовала ему. Не надо иметь семи пядей во лбу, чтобы не понять простых вещей. Сергей откинулся на спинку стула, прикрыл глаза, стал вспоминать о далёких и таких близких картинах прошлого…

…Скорый поезд «Арктика» уносил Сергея Жигарёва всё дальше и дальше от Баренцева моря. Навсегда. Он сидел в купе один и смотрел в окно. На душе было тягостно, скребли кошки. Сергей закрывал на мгновение глаза и перед взором, точно наяву, отчётливо трепетал военно-морской флаг. Порывистый северный ветер, озоруя, пытался сорвать с флагштока прочное полотнище, подхватить его невидимыми щупальцами и унести в открытое море. Флаг гордо и нервно трепетал, не желая подчиниться воле стихии. В ответ на задиристые порывы удалого ветра он лишь громче хлопал, продолжая красоваться на фоне взволновавшегося моря.

«Вот и всё. Отслужился. Раньше установленного срока», – подвёл он итог и открыл глаза. Мысль о том, что он лишился заветной мечты стать морским офицером, не давала покоя. Его земляк, рецидивист Ермаков, по кличке «Дикий», находившийся в розыске, нанёс ему тяжёлое увечье. Удар ножом в спину поставил неожиданную точку на военной службе

– Мразь поганая! – негодующе выругался Сергей вслух в адрес бандита. Горький комок обиды застрял в горле. Захотелось нестерпимо курить. Он встал и вышел в тамбур. Поезд, замедлив ход и скрипнув досадно тормозами, замер на какой-то большой станции. Проводница спустилась на перрон, протёрла салфеткой поручни и принялась проверять документы у столпившихся пассажиров. Пройдя контроль, они по очереди взбирались в вагон. Последней оставалась черноволосая девушка в светлой кофточке и юбке-многоклинке. Подле неё стояли большой чемодан и увесистая спортивная сумка. Пассажирка поставила багаж на ступеньку, одной рукой взялась за поручень, другой попыталась поднять чемодан выше, но не осилила. В считанные секунды Сергей оказался рядом и с необыкновенной лёгкостью переставил багаж в тамбур.

– Спасибо вам, – непривычно нежно и певуче, каким-то бархатистым голосом поблагодарила девушка. Взглянув на моряка, она инстинктивно содрогнулась, увидев его изуродованное лицо. Её руки непроизвольно вцепились багаж.

«Ну и рожа у меня безобразная, надо полагать. Люди шарахаются в сторону, как ошпаренные», – подумал Сергей и с грубоватой настойчивостью отнял у девушки багаж.

– Нет-нет, спасибо, дальше я сама, мне нисколько не трудно, – скороговоркой проговорила девушка, но, почувствовав уверенную и сильную хватку моряка, отступила и разжала свои маленькие ладошки.

– Не пугайся, сестрёнка, не бандит я. Приданое твоё меня не интересует. Веди, давай, в свои апартаменты.

Он пошёл за ней следом и невольно, стыдливой украдкой, стал рассматривать девушку с ног до головы.

– Сюда, пожалуйста, – они остановились напротив его купе.

– Вот те ра-аз! Попутчица, стало быть?

– Вы… вам… тоже в этом купе?

– Так точно! – с неподдельной радостью подтвердил Сергей. Сдвинув в сторону дверь, поставил багаж в проходе. За столиком у окна успели уже расположиться две женщины.

– Добрый вечер, – поздоровался он с женщинами и пропустил девушку вперёд.

– Здравствуйте, – вслед за Сергеем проговорила девушка и в смущении остановилась в проходе.

– И мы рады приветствовать вас, – отозвалась за обеих пожилая женщина, и они, как по команде, уставились на моряка.