Unknown

 - Очаровательно!

 - Конечно же, вы его видели, он сейчас здесь. Вы только что пришли?

- Бенкендорф здесь! - нарочито ужаснулся фон Аслинген. - Я не знал, что этот тип сюда явится. С Райсенбургом покончено, завтра уезжаю в Вену.

 

 

 Но что это? Веселая музыка зовет танцевать, сначала - величавый полонез, нечто среднее между шествием и танцем. К удивлению гостей и к возмущению высшей знати кронпринц Райсенбурга возглавил полонез с прекрасной незнакомкой.Такое внимание к Бенкендорфу послужило печальным доказательством его власти и расположения к нему великого герцога. Полонез - чинное шествие, которым всегда открываются немецкие балы. Кавалеры с продуманным изяществом предлагают правую руку прекрасным дамам, и все танцующие вереницей следуют строго за ведущей парой, повторяя их искусные па, проделываемые по всему залу. Вскоре полонез сменился чередой вальсов, и незнакомка, оказавшаяся объектом всеобщего внимания, танцевала с графом фон Зоншпеером, одним из многочисленных чад Бенкендорфа, как, наверное, помнит читатель. Как злословят о бедном одиноком господине его бестактные ближние! Безусловно, главнокомандующий войск Райсенбурга внешностью отличался от предыдущего партнера юной леди по танцам. Кронпринц выполнил свой долг нехотя и без изящества: ни единого слова не сказал он даме во время шествия, и его врожденная лень была даже еще более оскорбительна, чем напускная апатия. Фон Зоншпеер, напротив, танцевал в истинно венском стиле и вертелся, как дервиш. Все наши старые добрые английские предубеждения против нежного, плавного, сентиментального, чувствительного, волнообразно опасного вальса быстро рассеялись бы, если бы мы начали исполнять эти ужасающие па в истинно австрийском стиле. Наверное, наши дочери будут столь же чувствительны к плавным па.

 Грей решил не возобновлять прежнее знакомство с герром Бенкендорфом, поскольку этот господин не пытался с ним заговорить, и Вивиан не подошел к премьер-министру, чтобы засвидетельствовать ему свое почтение. Герр Бенкендорф оставался в центре зала, он стоял между высокими креслами его королевского высочества и мадам Каролины, время от времени что-то говорил монарху и отвечал на реплики дамы. Даже если бы для герра Бенкендорфа посещение балов было привычным делом, он не смог бы продемонстрировать более идеальное самообладание. Он стоял, скрестив руки на груди, опустив голову и сверкая глазами!

 - Дорогой мой князь, - обратился Вивиан к гофмаршалу, - вы - именно тот человек, с которым я хотел поговорить. Как вам пришло в голову пригласить Бенкендорфа, и как он принял ваше приглашение?

 - Друг мой, - пожал плечами его высочество, - чудеса, да и только. Я его не приглашал, я бы уж скорее пригласил старика Йоханнесбергера.

 - Вы не знали, что он приглашен?

 - Понятия не имел! Вам следует обратить на это внимание, мне кажется, это какой-то особый случай. Друг мой, я сам удивляюсь, как неверно я понимал характер этого человека. Воистину он - один из самых благовоспитанных, вежливых и прекрасных людей из всех, кого я знал, он не более безумен, чем вы! Его власть слабеет, и мы знаем, сколь это абсурдно!

 - Подозреваю, что он лучше большинства людей. Сиверса, конечно же, здесь нет?

 - Нет! Полагаю, вы о нем слышали?

 - Что слышал?

 - Не слышали! Он сказал мне вчера, что напишет вам и всё расскажет.

 - О чем мне следует узнать?

 - Сиверс - очень чувствительный человек, и я очень рад, что он, кажется, наконец-то преуспеет в жизни. У всех мужчин бывают в жизни маленькие безрассудства, а у него они были слишком бедовые. О чем вам следует узнать? Он взялся за ум, так же, как я, и, надеюсь, вы тоже за ум возьметесь.

 - Умоляю, дорогой князь, скажите, что произошло с Сиверсом.

 - Он незамедлительно выезжает в Вену, его услуги пригодятся там, не сомневаюсь. Он получил хорошую должность, и я уверен, что Сиверс выполнит свой долг.

 Его наниматели не смогли бы найти человека более компетентного.

 - Вена! Это последний город в мире, в котором я ожидал бы встретить мистера Сиверса. Какую должность он там получил? Что за обязанности он там будет исполнять?

 - Множество обязанностей. Он будет редактором «Австрийского обозревателя» и цензором австрийской прессы. Думаю, он, наконец-то, справится. Все мужчины совершают безрассудства. Я совершал. Не могу остановиться. Мне надо пойти поговорить с графиней фон С...

 Вивиан не знал, печалиться ему или смеяться из-за столь странного завершения карьеры мистера Сиверса, но вдруг кто-то прикоснулся к его руке, и, обернувшись, он увидел герра Бенкендорфа.

 - Существует еще один веский аргумент, сэр, - сказал премьер-министр без каких-либо обычных вступительных приветствий, - еще один веский аргумент против вашей доктрины Судьбы.

 После этих слов герр Бенкендорф взял Вивиана за руку и начал расхаживать с ним туда-сюда по залу, несколько минут спустя, забыв, где находится, он погрузился в дебри метафизики. Это произвело новую сенсацию и породило слухи о «секретной миссии», министр, бесспорно, сын, и т.д., и т.д. - слухи разнеслись во все уголки зала.