Unknown

Поэтому скорее более основательны и достойны большего внимания упреки представителей той же идеалистической традиции по отношению к своим предшественникам, чем со стороны созерцательного материализма, пусть и усвоившего диалектическую фразеологию, который «рассматривает мир не как деятельность» и даже не ставит проблему отчуждения на уровне деятельности вообще, а не на уровне отдельных его проявлений, воспринимаемых как несправедливость. Особенно смешно выглядит такой материализм по отношению к проблемам эстетики. Он получается неосновательным и часто даже собственно не материализмом в своей тенденции.

Современный же материализм, исследуя становление (освоение) человеческой чувственности и развитие эстетической теории, должен ставить вопрос о необходимых, обязательных и сущностно-инвариантных при всем разнообразии форм «пунктах (ступенях) движения» на пути вчувствования — освоения чувств в культуре в целом. Материалистическая эстетика должна ставить вопрос на уровне человека как целостности и присвоения чувств каждым человеком на пути движения к абсолютной красоте как атрибуту материи. Такой материализм должен учитывать противоположность материального идеальному и процесс постоянного превращения материального в идеальное и, наоборот, в человеческих чувствах, учитывая их идеальность (не забывая при этом об относительности идеального, то есть о том, что оно само по себе является идеальным измерением материи). «Животное строит только сообразно мерке и потребности того вида, к которому оно принадлежит, тогда как человек умеет производить по меркам любого вида, и всюду он умеет прилагать к предмету присущую мерку; в силу этого человек строит также и по законам красоты» [3], — утверждает Маркс. Задача общества в его поступательном становлении на пути вчувствования в материю состоит в том, чтобы деятельно применить эту объективную мерку к самой человеческой жизни (деятельности) во всех ее родовых проявлениях, причем, к деятельности каждого как родового существа.

Изложенные выше общие методологические соображения (в согласии с ними же) не могут представлять никакой самостоятельной ценности. Однако это все следовало отметить и зафиксировать как методологические предпосылки, без которых быть материалистом в области эстетики просто невозможно, прежде чем перейти к конкретно-историческому разговору о наших с вами сегодняшних проблемах.

Источники

1.      Ильенков, Э. В. Проблема идеального / Э. В. Ильенков // Вопросы философии. — 1979. — № 6. — С. 128–140. — URL: http://caute.ru/ilyenkov/texts/vf/prideala.html (дата обращения: 21.12.2021).

2.      Канарский, А. С. Диалектика эстетического процесса / А. С. Канарский. — К., 2008. — 378 с.

3.      Маркс, К. Экономически-философские рукописи 1844 года / К. Маркс // Маркс, К. Соч. : в 50 т. / К. Маркс, Ф. Энгельс. — Т. 42. — 2-е издание. — Москва : Политиздат, 1955–1981.

4.      Босенко, А. В. Случайная свобода искусства / А. В. Босенко ; Инст. проблем совр. искусства Акад. искусств Украины. — К. : Химджест, 2009. — 584 с.

Проблема идеального и эстетического идеала в творчестве Э.В. Ильенкова

Вопрос об идеальном вообще и о движении эстетического идеала в частности требует детального рассмотрения теоретических наработок М. Лифшица, Г. Лукача, Э. Ильенкова, А. Канарского и А. Босенко. Первостепенная важность изучения их теоретического наследия определяется рядом причин.

Как уже отмечалось, это мыслители-революционеры, не рассматривающие философию и эстетическую теорию в отрыве от теории коммунизма. Более того, они были не абстрактными «революционерами вообще», то есть людьми, субъективно желающими революции или симпатизирующими ей, а революционерами-практиками — пусть и от теории. Они пытались решать вопросы современной им революции (в том числе и потерпевшей поражение, как в случае с А. Босенко). Они рассматривали проблему идеального и идеала как сторону движения современного им общества за пределы предыстории. Это — люди Октября, вынужденные теоретически осмысливать вопросы, которые поставила практика социализма и которые она так или иначе решала. Более развитое общественное целое с его проблемами и попытками их решения служит верной оптикой по отношению к менее развитому. Потому с позиции сущностных проблем социализма ХХ века видеть современный капитализм можно вернее и тоньше, чем это возможно изнутри капиталистической системы. Тем более, что социалистическое общественное целое своей собственной природы не имеет, а представляет собой борьбу старого, но еще существующего общества товарного производства и рождающегося нового коммунистического общества. И дело здесь вовсе не в том, что считать (называть) социализмом или низшей стадией коммунизма, а что нет. Важно не то, как мы проведем классификацию, а то, что социализм, будучи выходом за пределы капитализма, оказывается в то же время его ближайшей критикой как самокритикой. Критика социализма является критикой капитализма.