Unknown

Он резко обернулся и увидел в дверях стоявшую с метлой Лири, которая смерила его холодным взглядом.

Сняв шляпу, Джейми поклонился ей.

– Доброго тебе дня. Надеюсь, ты в полном здравии.

Очевидно, так и было: её лицо слегка раскраснелось под белым крахмальным чепцом, голубые глаза смотрели ясно. Она бесстрастно глядела на него, лишь высоко выгнув светлые брови.

– Я слышала, что ты приехал домой. Зачем ты здесь?

– Посмотреть, как ты поживаешь.

Её брови поднялись ещё чуть выше.

– Достаточно хорошо. Чего тебе надо?

Джейми сотни раз представлял себе это, но должен был догадаться, что усилия напрасны. Есть вещи, которые можно спланировать, но не тогда, когда это касается женщин.

– Я пришёл попросить у тебя прощения, – сказал он напрямик. – Я говорил это раньше, а ты выстрелила в меня. Ты выслушаешь меня сегодня?

Брови опустились. Лири перевела взгляд с него на метлу, будто прикидывая, сгодится ли она в качестве оружия, потом снова посмотрела на него, пожав плечами.

– Как хочешь. Тогда зайдёшь? – мотнула она головой в сторону дома.

– Прекрасная погода, может, мы погуляем в саду?

Джейми помнил о слезах и молчании, поэтому желания заходить в дом не было...

Она смотрела на него пару секунд, потом кивнула и повернула к садовой дорожке, предоставляя ему возможность идти следом, если хочет. Однако он заметил, что она вцепилась в метлу, и не мог решить: веселиться или оскорбляться.

Они молча прошли через огород и ворота в сад. Этот огород разбили здесь для удобства, но был и небольшой фруктовый сад, а между гороховыми плетьми и луковыми грядками росли цветы. Лири всегда любила цветы; у него кольнуло сердце, когда он вспомнил об этом.

Она положила метлу на плечо, как солдат носит ружьё, и пошла рядом с ним – неторопливо, но и не предлагая начать разговор. Джейми прочистил глотку.

– Я сказал, что пришёл извиниться.

– Ну, сказал.

Лири не обернулась посмотреть на него, но остановилась и потыкала мыском ноги скрученную картофельную ботву.

– Когда мы… венчались, – проговорил он, стараясь вспомнить тщательно продуманную речь, – мне не следовало делать тебе предложение. Моё сердце остыло. Я не имел права предлагать тебе мертвечину.

Её ноздри коротко раздулись, но она не взглянула на него. Только продолжала, нахмурившись, смотреть на картошку, будто выискивая жуков на ботве.

– Я знала это, – наконец сказала Лири. – Я надеялась…

Она запнулась, плотно сжав губы и сглотнув.

– Но я надеялась, что смогу помочь тебе. Все видели, что тебе нужна женщина. Только не я, наверное, – с горечью добавила она.

Уязвлённый, Джейми брякнул первое, что пришло в голову:

– Я думал, тебе нужен я.

Лири взглянула на него блестящими глазами. Боже, она сейчас заплачет – он так и знал. Но она не заплакала.

– Мне нужно было кормить детей.

Её голос, твёрдый и ровный, ударил его, будто пощёчина.

– Да, – еле сдерживаясь, ответил он.

По крайней мере, это честно.

– Однако теперь они выросли.

И он нашёл приданое для Марсали и Джоан, но не думал, что ему воздадут за это должное.

– Да, это так, – ответила Лири, и её голос стал холоднее. – Думаешь, можешь уговорить меня отказаться от денег, так что ли?

– Нет, я не об этом, ради Бога!

– Потому что, – продолжила она, не обращая внимания на его возражения, и, неожиданно развернувшись к нему, сверкнула глазами, – это невозможно. Ты осрамил меня перед всем приходом, Джейми Фрейзер: вовлёк в греховную связь, а потом предал и исподтишка насмехался надо мной со своей английской шлюхой!

– Я не…

– А теперь ты возвращаешься из Америки, разряженный, как английский хлыщ!.. – она презрительно скривила губы, глядя на его хорошую рубашку с воротником-жабо и кружевными манжетами, которую он надел, чтобы оказать ей уважение, чёрт бы её побрал! – …кичишься своим богатством и корчишь из себя важную особу под ручку со своей старухой-потаскушкой, утопающей в шелках и атласах, да? Так вот что я тебе скажу…

Она сдёрнула метлу с плеча и с яростью вонзила рукоятку в землю.

– Ты ничего про меня не понял! Думаешь, я в благоговейном ужасе отползу, будто издыхающая собака, и больше не буду тебя тревожить! Подумай ещё, – это всё, что я тебе скажу, – подумай снова!

Выхватив из кармана кошелёк, он швырнул его в дверь садового сарая, об которую тот с грохотом ударился и отскочил. И перед тем как взорваться, Джейми лишь на мгновение пожалел, что принёс кусок золота, а не монеты, которые бы зазвенели.

– Да, насчёт этого, по крайней мере, ты права! Я ничего не понимал про тебя! Никогда, как ни старался!

– О-о-о, как ни старался, да? – закричала она, не обратив внимания на кошелёк. – Ты никогда, ни секунды не старался, Джейми Фрейзер. Ведь по правде…

Её лицо сжалось, как кулак: она пыталась совладать со своим голосом.

– Ты никогда по-настоящему не глядел на меня! Никогда… Ну, нет, однажды, наверное, ты всё же посмотрел. Когда мне было шестнадцать.

На этом слове её голос задрожал, и она отвела взгляд, крепко сжав челюсти. Затем снова посмотрела на него – глаза блестели, но слёз не было.

– Тебя тогда избили вместо меня. В Леохе. Помнишь?