Unknown

– Да. Ну, Мораг неважно себя чувствовала, и ребёнка тошнило, поэтому они легли на траву поспать, пока чинят колесо. Возница был с товарищем и не нуждался в моей помощи, поэтому я пошёл размять ноги.

– И вы поднялись на холм, к камням, – сказала Брианна, чувствуя, как что-то сжимается в груди.

– Ты знаешь, какое было число? – вмешался Роджер.

– Лето, – медленно ответил Уильям Баккли. – Близко к Дню середины лета [Мидсаммер, Midsummer – один из почитаемых кельтских праздников, 21 июня. – прим. перев.], но я не могу сказать точно. А что?

– Летнее солнцестояние, – сказала Брианна и слегка запнулась. – Оно… мы думаем, что оно открыто… чем бы оно ни было… в праздники солнца и огня.

Послышался приглушённый шум подъехавшей машины и они втроём переглянулись так, будто их застали врасплох за каким-то тайным делом.

– Энни с детьми. Что будем с ним делать? – спросила она Роджера.

Он, прищурившись, взглянул на Баккли и принял решение.

– Нам нужно подумать, как объяснить твоё присутствие, – поднимаясь, сказал Роджер. – Пойдём со мной, а? На минуточку.

Баккли сразу встал и последовал за Роджером в буфетную. Она слышала, как Баккли от удивления повысил голос, потом краткое бормотание Роджера с объяснениями; проскрежетала отодвинутая ими скамья, за которой пряталась панель, закрывающая вход в убежище священника.

Двигаясь словно в трансе, Брианна торопливо поднялась, чтобы вымыть три стакана, убрать виски и воду. Услышав стук в переднюю дверь, она слегка подпрыгнула. Это не дети, оказывается. Кто бы это мог быть?

Она схватила родословное древо со стола и поспешила вниз, в холл, задержавшись по дороге к двери, чтобы бросить его на письменный стол Роджера.

«Сколько Баккли лет? – вдруг подумала Бри, берясь за дверную ручку. – Может быть, около сорока, но…»

– Привет, – сказал Роб Кэмерон, слегка обеспокоенно взглянув на её лицо. – Я не вовремя пришёл?

РОБ ЗАЕХАЛ, ЧТОБЫ вернуть книгу, которую давал ему Роджер, и передать приглашение: не хотел бы Джем сходить с Бобби в пятницу в кино, а потом остаться на вкусный рыбный ужин и ночёвку?

– Я уверена, он пойдёт, – сказала Брианна. – Но его нет… А, вот и он.

Энни только что подъехала. Машина, лязгнув коробкой передач, заглохла на подъездной дорожке. Брианна слегка вздрогнула, довольная, что Энни взяла не её автомобиль.

К тому времени, как детей высадили из машины, вытерли им руки и лица и велели вежливо пожать руку мистеру Кэмерону, Роджер вышел из задней части дома и сразу же был втянут в разговор о своих успехах в церковном хоре. Беседа затянулась настолько, что стало очевидно: подошло время ужинать, и было бы невежливо не попросить Роба остаться...

И вот, почти автоматически взбивая яйца, разогревая бобы и поджаривая картошку, Брианна поняла, что все время думает об их незваном госте под полом буфетной, который чувствует запахи готовящейся пищи и умирает от голода, и о том, что же они будут с ним делать?

Брианна заметила, что всё время, пока они ужинали и приятно беседовали, пока она укладывала детей спать, а Роджер и Роб между тем обсуждали пиктские камни и археологические раскопки на Оркнейских островах, у неё из головы не выходил Уильям Баккли МакКензи.

«Оркнеи, – подумала она. – Роджер сказал, что Нукелави – это оркнейский «гули» [Гули — сверхъестественные существа, питающиеся человеческой плотью, – прим. перев.]. Баккли был на Оркнеях? Когда? И какого чёрта всё это время он болтался вокруг нашей башни? Когда он обнаружил, что произошло, почему он просто не ушёл обратно? Что он здесь делает?!»

К тому времени как Роб стал прощаться (взяв другую книгу), рассыпаясь в благодарностях за еду и напоминая о походе в кино в пятницу, Бри была готова вытащить Уильяма Баккли из убежища священника за шиворот, самолично отвезти его прямо на Крейг-на-Дун и целиком запихать в камень.

Но когда он, наконец, медленно выкарабкался, бледный и явно голодный, она обнаружила, что её возбуждение уменьшается. Совсем чуть-чуть. Она быстро приготовила ему новую яичницу и сидела рядом с ним, пока Роджер обходил дом, проверяя двери и окна.

– Хотя, я полагаю, нам не надо так сильно беспокоиться насчёт этого, – язвительно заметила она, – раз вы сейчас в доме.

Баккли посмотрел на неё, устало, но настороженно.

– Я же попросил прощения, – мягко сказал он. – Вы хотите, чтобы я ушёл?

– И куда вы пойдёте, если я скажу «да»? – недобро спросила Бри.

Он повернулся лицом к окну над раковиной. При свете дня за ним были мир и покой, огород со старой деревянной калиткой, а вдали – пастбище. Теперь там царила только тьма безлунной хайлендской ночи. В такую ночь христиане остаются дома и поливают дверные косяки святой водой, потому что те, кто гуляет по болотам и высокогорью, не всегда святы.

Баккли ничего не сказал, только сглотнул, и Бри увидела, как поднялись светлые волоски на его предплечьях.

– Вам не придётся уходить, – неприветливо сказала она. – Постель вам у нас найдётся. Но завтра…

Гость кивнул, не глядя на неё, и собрался встать. Она остановила его, положив ладонь ему на руку, и он удивлённо посмотрел на неё тёмными в неярком свете глазами.