Unknown

– Сначала воровал из коттеджей, – честно признался Баккли. – Чуть погодя я нашёл дорогу в Инвернесс и сидел на обочине, совершенно потрясённый громадными ревущими махинами, проезжающими мимо меня. Конечно, я видел автомобили на дороге на севере, но совсем другое дело, когда они со свистом проносятся мимо твоих ног. А потом я сел у церкви на Высокой улице, потому что, в конце концов, знал это место, и подумал: надо пойти и попросить у священника кусочек хлеба, когда я немного успокоюсь. Знаете, мне было как-то не по себе, – доверительно наклонился он к Брианне.

– Воображаю, – пробормотала она и подняла бровь, взглянув на Роджера. – Бывшая церковь святого Стефана на Высокой улице?

– Да. Высокая церковь, в смысле на Высокой улице, а не англиканская. Так её называли до того, как она стала Старой Высокой церковью и объединилась с приходом святого Стефана.

Он переключил внимание на Уильяма Баккли.

– Так ты поговорил со священником? С доктором Уизерспуном?

Баккли кивнул с полным ртом.

– Он увидел, что я сижу, и вышел ко мне, добрый человек. Спросил, не на мели ли я, и, когда я подтвердил, что на мели, он сказал, куда мне пойти, чтобы получить пищу и ночлег – я и пошёл туда. Общество помощи – так его называют, благотворительная организация, и они действительно помогли.

Люди, работавшие в обществе помощи, дали ему одежду, – «потому что на мне были практически лохмотья», – и помогли найти неквалифицированную работу на молочной ферме за городом.

– Так почему ты не на ферме? – спросил Роджер, и в тот же момент Брианна тоже задала вопрос:

– Но как вы оказались в Шотландии?

Перебив друг друга, они тут же замолчали, жестами предлагая один другому продолжать, но Уильям Баккли махнул им обоим рукой и некоторое время торопливо дожёвывал, потом в несколько глотков проглотил пищу и отхлебнул ещё кофе.

– Матерь Божья, как вкусно, но я уже сыт по горло! Да, вы хотите знать, почему я здесь, в вашей кухне, ем вашу пищу, а не лежу мёртвый в ручье в Северной Каролине?

– Раз уж ты сам об этом заговорил, да, – сказал Роджер, откидываясь на спинку стула. – Начни с Северной Каролины, почему бы и нет?

Баккли снова кивнул, в свою очередь откинувшись назад, уютно сцепил руки на животе и начал.

ИЗГОЛОДАВШИСЬ В ШОТЛАНДИИ, как и многие после Каллодена, он наскрёб денег, чтобы эмигрировать с женой и маленьким сыном.

– Я знаю, – сказал Роджер. – Это меня ты попросил спасти их на корабле. Ночью, когда капитан выбрасывал больных за борт.

Баккли изумлённо поднял зелёные широко раскрытые глаза.

– Разве? Я был в таком отчаянии и не видел тебя в темноте. Если бы я это знал…

Он замолчал, потом мотнул головой.

– Ну, что сделано, то сделано.

– Да, – отозвался Роджер. – Я тоже не разглядел тебя в темноте. Я только потом тебя узнал по твоим жене и сыну, когда встретил их в Аламан…кх.

К его сильнейшему неудовольствию, последний слог со щелчком застрял в горле. Роджер прочистил горло и повторил:

– В Аламансе.

Баккли медленно кивнул, с интересом разглядывая горло Роджера. Было ли в его глазах раскаяние? «Вероятно, нет», – подумал Роджер. Да и за спасение жены и ребёнка Баккли его не поблагодарил.

– Ага. Ну, я подумал, что возьму землю и ферму, но… Ну, короче говоря, не силён я в фермерстве. И в строительстве тоже. Не знаю элементарных вещей о дикой природе, да и о сельском хозяйстве немногим больше. И охотиться не умею. Мы бы наверняка умерли с голоду, если бы я не отвёз Мораг с Джемом – моего сына тоже так зовут, не странно ли? – в предгорье и не нашёл бы с трудом работёнку на маленькой плантации, где заготавливали живицу.

– Более странно, чем ты думаешь, – прошептала Бри себе под нос, а чуть громче произнесла: «И что?»

– А то, что мужик, на которого я работал, пошёл в регуляторы, и мы, кто там был, тоже попёрлись. Мне бы следовало оставить Мораг, но один парень положил на неё глаз – кузнец, одноногий, – поэтому он не пошёл бы с нами воевать. Я не мог оставить её с ним, поэтому она и ребёнок отправились со мной. А там следующим парнем, с которым она встретилась, был ты, – многозначительно добавил Баккли.

– Она тебе не сказала, кто я? – раздражённо спросил Роджер.

– Ну, да, говорила, – подтвердил Баккли. – Она рассказала про корабль и про всё, и сказала, что это был ты. Даже если и так, – цинично добавил он, поглядев на Роджера, – ты регулярно волочишься за замужними женщинами, или это только Мораг поразила твоё воображение?

– Мораг – моя прабабка в пятом… или, может быть, всего в четвёртом колене, – ровным голосом сказал Роджер.

Он так же пристально смотрел на Баккли, как тот на него.

– И поскольку ты спрашивал меня, кто ты, – ты мой дедушка. В пятом или шестом колене. Мы назвали сына Джеремайей в честь моего отца, который получил имя своего деда, а тот был назван в честь твоего сына. Я так думаю, – добавил Роджер. – Если я не пропустил по ходу дела одного или двух Джеремай.

Баккли уставился на него, его заросшее лицо сильно побледнело. Он моргнул раз, другой, посмотрел на Брианну, которая кивнула, и снова обратил взгляд на Роджера, тщательно изучая его лицо.