Unknown

Пока я наблюдала за ним, у меня появилось острое желание выяснить, что же такое он увидел, но пришлось тут же подавить свое нетерпение из страха, что сон частично забудется, если спросить слишком быстро. И, честно говоря, я ему завидовала. Я бы что угодно отдала за возможность видеть то, что видел он, неважно – реально оно было или нет. Едва ли это имело значение – но тут была связь, и разорванные нервные окончания, соединявшие меня с моей пропавшей семьей, искрили и пылали как закороченный кабель, когда я видела Джейми таким.

Я не могла устоять перед искушением узнать, что же ему приснилось, хотя даже обычные сны редко бывают четкими и однозначными.

– Тебе снились они, правда? – спросила я, когда официантка ушла.

Встали мы поздно, устав от вчерашней долгой дороги в Уилмингтон, и сейчас были единственными, кто обедал в маленькой гостиной отеля.

Джейми посмотрел на меня и медленно кивнул, только маленькая складка залегла между бровями. Это меня встревожило: обычно те редкие сны о Бри или о детях приносили умиротворение и счастье.

– Что? – выпалила я. – Что случилось?

Он пожал плечами, продолжая хмуриться.

– Ничего, Сассенах. Я видел Джема и малышку, – улыбка скользнула по его лицу. – Боже, она та еще дерзкая маленькая плутовка! Напоминает мне тебя, Сассенах.

Комплимент выглядел весьма сомнительным, но я буквально засветилась от воспоминаний. Я часами наблюдала за Мэнди и Джемом, запоминая каждую черточку, каждый жест, пытаясь экстраполировать, представить, как бы они выглядели, подрастая, и, без сомнений, у Мэнди были мои губы. Я знала совершенно точно, что у нее моя форма глаз и мои волосы - бедное дитя - хотя они и были чернильно-черными.

– Что дети делали?

Он потер пальцем между бровями, как будто у него зачесался лоб.

– Они были на улице, – проговорил Джейми медленно, – Джем сказал Мэнди заняться чем-нибудь, а она пнула его в голень и побежала прочь, он погнался за ней. Мне кажется, дело было весной, – он улыбнулся, сосредоточившись на том, что увидел во сне. – Я помню, в ее волосах запутались малюсенькие цветочки, их тьма-тьмущая расстилалась между камнями.

– Какими камнями? – резко воскликнула я.

– О. Надгробными, – без труда ответил Джейми. – Точно! Они играли среди камней на холме позади Лаллиброха.

Я блаженно вздохнула. Это был его третий сон о них в Лаллиброхе. Может статься, мы лишь принимали желаемое за действительное, но я знала: Джейми счастлив точно так же, как и я, от мысли о том, что их дом теперь там.

– Так могло бы быть, – сказала я, – Роджер ездил туда, когда мы искали тебя. Он говорил, что дом пустовал и был выставлен на продажу. У Бри должны быть деньги, так что они вполне могли купить его. Они могут жить там! – я и раньше рассказывала Джейми об этом, но он удовлетворенно кивнул.

– Да, могут.

Его глаза до сих пор были затуманены мыслями о детях, бегающих по холму среди высоких трав и потертых серых камней, которые обозначали семейное место упокоения.

– С ними была бабочка, – внезапно произнес он. – Я забыл об этом. Синяя такая.

– Синяя? Разве в Шотландии водятся синие бабочки? – я нахмурилась, вспоминая. Мне кажется, бабочки, которые там встречались, в основном были белыми или желтыми.

Джейми с легким раздражением посмотрел на меня.

– Это же сон, Сассенах. Мне могли бы присниться бабочки с крыльями, раскрашенными в тартанную клетку, если бы я захотел.

Я рассмеялась, но решила не отвлекаться.

– Да уж. В таком случае, что тебя беспокоит?

Он с любопытством взглянул на меня.

– Как ты догадалась, что я встревожен?

Я посмотрела на него свысока, ну или настолько свысока, насколько возможно, учитывая разницу в росте.

– Может, лицо у тебя не стеклянное, но я замужем за тобой тридцать с лишним лет.

Он оставил без внимания тот факт, что меня не было с ним на протяжении двадцати лет из этого периода, и просто улыбнулся.

– Ага. На самом деле, ничего такого там не было. Единственное – они вошли в башню.

– В башню? – нерешительно произнесла я.

Древняя башня, – брох – давшая имя Лаллиброху, стояла на холме позади дома. Ежедневно ее тень размеренным маршем гигантских солнечных часов пересекала кладбище. Джейми и я не раз поднимались туда по вечерам в начале нашей жизни в Лаллиброхе, чтобы посидеть на скамейке, стоявшей у стены башни, побыть вдалеке от домашнего шума, насладиться мирным видом поместья и его угодий, которые расстилались перед нами своим бело-зеленым покровом, растушеванным сумерками.

Небольшая складочка снова появилась между его бровей.

– В башню, – повторил он, беспомощно посмотрев на меня. – Не знаю, в чем там дело. Только я не хотел, чтобы они заходили туда. Было… ощущение, будто внутри кто-то есть. Поджидает. И мне это совсем не нравилось.

ЧАСТЬ ТРЕТЬЯ

Приватир*

*Привати́р (англ.), корса́р (фр.), ка́пер (нем.) - частное морское судно, нападавшее во время войны на суда неприятеля с ведома или прямого разрешения своего правительства, а также занимавшееся морским разбоем. Одноименно так назывались и владельцы этих судов.

ГЛАВА 23

КОРРЕСПОНДЕНЦИЯ С ПЕРЕДОВОЙ