Unknown

– Ну, не думаю, что это сделал папочка, – сказала Бри, сурово поднимая бровь. – И уверена, это не Энни Мак. Так что остается не так много подозреваемых, да?

– Падазиваимых, падазиваимых, – обрадованно повторила Мэнди, очарованная новым словом.

Глядя на разбросанные шестеренки и отломанные часовые стрелки, Джем смиренно покачал головой.

– Наверное, у нас завелись пискис, мама. (Пискис, Пикси – небольшие создания из английской мифологии, разновидность эльфов или фей. Их поведение – от безобидных шалостей до смертельных проказ. Впрочем, пикси довольно дружелюбны. Они ухаживают за заброшенными могилами, оставляют на них цветы, помогают по дому. Правда, работа им быстро надоедает, и они бросают ее при первом же удобном случае. – прим. пер.)

– Писькись, писькись, – зачирикала Мэнди, задирая выше головы свою юбочку и стягивая украшенные рюшами трусики. – Нада идти писькись, мама!

В разгар возникших после этого заявления неотложных дел Джем мастерски ретировался и не показывался до самого ужина, ко времени которого «дело о будильнике» было вытеснено обычным бурным течением каждодневных событий. Об этом вспомнили только перед отходом ко сну, когда Роджер обнаружил отсутствие хронометра.

– Джем обычно не врет, – задумчиво произнес Роджер, глядя на маленькую керамическую чашку, в которой лежали останки будильника.

Расчесывая перед сном волосы, Бри язвительно посмотрела на мужа.

– О, так ты тоже думаешь, что у нас завелись пикси?

– Пискис, – рассеянно поправил Роджер, пальцем перемешивая в чашке горстку шестеренок.

– Что? Ты хочешь сказать, что здесь они и в самом деле называются «пискис»? Я думала, Джем просто оговорился.

– Ну… нет... «пискис» – это корнуэльское слово; но в Западных Графствах их называют пикси.

– А как их называют в Шотландии?

– Вообще у нас пискис не водятся. В Шотландии полно своих волшебных народцев, – сказал Роджер, набирая пригоршню внутренностей будильника и с музыкальным позвякиванием ссыпая их обратно в чашку. – Но шотландцы склоняются к более мрачным проявлениям сверхъестественного – водяные лошади, банши, Синяя ведьма и Нукелави, да? Пикси слегка фривольны для Шотландии. Хотя у нас есть брауни (аналог русских домовых, – прим. пер.), – добавил он, забирая из рук Бри расческу. – Только они больше помощники по хозяйству, а не забияки, как пикси. Ты сможешь заново собрать часы?

– Конечно... если только пискис не потеряли каких-нибудь деталей. Что за черт этот Нукелави?

– Существо с Оркнейских островов. Но ты не захочешь слушать о нем на ночь глядя, – уверил он, и, наклонившись, очень нежно подул ей в шею, прямо за ушком.

От воспоминания о том, что произошло дальше, в ней возник легкий трепет, моментально вытеснивший из головы все подозрения о том, что затеяли дети, но ощущение прошло, сменившись нарастающей тревогой.

Никаких следов Джемми и Мэнди в доме не было. Энни МакДональд по субботам не приходила, и кухня... На первый взгляд она казалась нетронутой, но Бри хорошо знала приемчики Джема.

Так и есть – из буфета пропала упаковка шоколадного печенья и бутылка лимонада. И хотя сам буфет находился на высоте шести футов от пола, все остальное в нем было в полнейшем порядке. «Джем обещает стать отличным вором-домушником, – подумала Бри. – Ну, что ж, по крайней мере, карьера ему обеспечена, если в один прекрасный день его выгонят из школы, когда он расскажет своим одноклассникам что-нибудь особенно колоритное из того, что подхватил в восемнадцатом столетии».

Пропавшая еда немного развеяла ее тревогу. Если дети устроили пикник, значит, они где-то на улице, и, хотя находиться они могли где угодно в пределах полумили от дома – дальше Мэнди уйти не сможет – велики шансы, что дети присели где-нибудь поблизости, чтобы покушать печенья.

Стоял прекрасный осенний денек, и, несмотря на необходимость выслеживать своих разбойничков, Бри была рада оказаться на улице под солнышком и ветром. Носки могли подождать. Так же, как и перекопка овощных грядок. И разговор с водопроводчиком о газовой колонке в верхней ванной. И...

«Не имеет значения, как много ты работаешь на ферме. Дел всегда больше, чем ты в состоянии сделать. Я удивляюсь, что само место еще не взвилось выше моих ушей и не проглотило меня, как кит Иону».

На миг Брианна услышала полный раздраженного смирения голос отца, столкнувшегося с очередной неожиданно возникшей работой по хозяйству. Улыбнувшись, она обернулась к нему и тут же остановилась, когда осознание и тоска волнами захлестнули ее.

– Ох, Па, - тихо сказала она, продолжив идти, теперь чуть медленнее. И внезапно в большом полуразрушенном доме вместо источника постоянных хлопот Брианна увидела Лаллиброх живым организмом, частью которого были и до сих пор оставались все те от крови ее.

Фрейзеры и Мюрреи вплетали свои жизни в это место, проливая пот, и кровь, и слезы в эту землю и дома. Дядя Йен, тетя Дженни… целый рой кузенов и кузин, которых она знала так недолго. Йен-Младший. Все они теперь умерли... Но, как ни странно, не исчезли.

– Вовсе не исчезли, – произнесла она вслух, находя в словах утешение.