Unknown

Более ранние же слишком истерлись, чтобы прочитать – сквозь черные пятна лишайника и мягкого застилающего мха виднелись только призраки букв. Вот, рядом с могилой Эллен расположилось крошечное квадратное надгробие Кейтлин Мейзри Мюррей – шестого ребенка Дженни и Йена, который прожил чуть больше одного дня. Дженни, показав Брианне камень, наклонилась, чтобы нежной рукой провести по буквам и положить возле них желтую розу, сорванную по пути. Рядом также находилась небольшая пирамидка из камушков, оставленных теми, кто сюда приходил. Она уже давным-давно развалилась, но Брианна наклонилась и, найдя камень, положила его вблизи маленького надгробия.

Сбоку от него Брианна увидела еще один маленький камень, словно для ребенка. Не столь сильно истертый, но явно почти такой же старый. Ей показалось, что на нем всего два слова, и, закрыв глаза, Бри медленно провела пальцами по камню, ощущая неглубокие изломанные линии. Там была «Е» в первой строчке, а во второй она нащупала «Й». И, может быть, «К».

«Что за горское имя могло начинаться с «Й»»? – задумалась она. Есть МакКей, но буква не в том месте...

– Ты... э-э... не знаешь, которая из могил может быть дедушкина, да? – нерешительно спросила она Джема, почти боясь услышать ответ.

– Нет, – он выглядел удивленным и посмотрел в том же направлении – в сторону скопления камней. Очевидно, Джем не связывал их наличие с дедом. – Он просто говорил, что ему бы понравилось быть похороненным здесь, и если я приеду сюда, то должен оставить для него кеймень. Я так и сделал, – Джем настолько естественно произнес слово с акцентом, что Брианна вновь явственно услышала голос отца, только на сей раз чуть улыбнулась.

– Где?

– Там, наверху. Знаешь, ему нравится быть наверху, там, откуда можно видеть, – сказал Джем буднично, указывая на вершину холма, где прямо рядом с тенью от башни сквозь заросли дрока и вереска на щебенке едва виднелись следы, похожие на тропинку. Из зарослей на гребне холма торчал большой кусок валуна, на уступе которого расположилась крохотная, едва заметная пирамидка из камешков.

– Ты все их принес сегодня?

– Нет, я кладу один каждый раз, когда прихожу. Ведь так надо делать, да?

В ее горле образовался небольшой комок, но Бри его проглотила и улыбнулась.

– Да, так и есть. Я поднимусь и тоже положу один.

Мэнди теперь сидела на одном из упавших могильных камней, выкладывая листья лопуха в качестве тарелок вокруг испачканной чайной чашки, которую она вытащила из земли и установила посередине. Видя, как дочка вежливо и оживленно болтает с гостями своей невидимой чайной вечеринки, Брианна решила, что нет необходимости беспокоить ее прямо сейчас, и пошла вслед за Джемом вверх по каменистой тропинке. Последнюю часть пути из-за крутизны пришлось преодолевать на четвереньках.

Здесь, так близко к вершине холма было ветрено, и мошкара их сильно не беспокоила. Взмокшая от пота Бри торжественно добавила в маленькую пирамидку свой камень и присела ненадолго, чтобы насладиться видом. Отсюда хорошо просматривалась бόльшая часть Лаллиброха, так же, как и ведущая от фермы к шоссе дорога. Брианна взглянула в том направлении, но никаких признаков ярко-оранжевого Моррис-Мини Роджера не наблюдалось. Вздохнув, она отвернулась.

Было приятно находиться так высоко. Тищина, только шум прохладного ветра и гудение пчел, усердно трудившихся в желтых соцветиях. Не удивительно, что ее отцу нравилось...

– Джем, – он разглядывал окружающие холмы, удобно прислонившись к скале.

– Да?

Бри засомневалась, но должна была спросить.

– Ты... не можешь видеть дедушку, так ведь?

Сын бросил на нее ошарашенный синий взгляд.

– Нет. Он умер.

– О, – произнесла Брианна, одновременно с облегчением и с легким разочарованием. – Я знаю... просто любопытно.

– Думаю, наверное, Мэнди может, – сообщил Джем, кивая в сторону сестры – ярко красного пятнышка на фоне лежащего ниже пейзажа. – Но точно сказать нельзя, ведь малыши болтают с кучей невидимых людей, – добавил он снисходительно. – Бабушка так говорит.

Брианна не могла понять, хотела ли она, чтобы Джем перестал обращаться к бабушке с дедушкой в настоящем времени или нет. Это довольно сильно нервировало, но ведь Джем сказал, что не видит Джейми. Она не хотела спрашивать, может ли сын видеть Клэр, – Бри полагала, что нет – но ощущала присутствие родителей, когда бы Джем или Мэнди о них не упоминали. И ей определенно хотелось, чтобы дети тоже чувствовали близость бабушки и дедушки.

Вместе с Роджером они все объяснили детям, насколько вообще нечто подобное можно было объяснить. И ей подумалось, хорошо, что, судя по всему, ее отец поговорил с Джемми с глазу на глаз. Вероятно, перемешавшиеся в Джейми искренний католицизм и свойственное горцам Хайленда практичное принятие жизни, смерти и всяких невидимых сущностей, намного лучше подходило, чтобы растолковать что-то, вроде того, как по одну сторону камней ты можешь быть уже мертвым, но...

– Он сказал, что присмотрит за нами. Дедушка, – добавил Джем, поворачиваясь, чтобы взглянуть на нее.