Улыбнись мне, Артур Эдинброг

– …Такие как сохранение рефлексов и повадок тигрицы, – не дрогнув, закончила Таптачек. – Мистер Эдинброг в лазарете. Он переоценил свои силы, к сожалению.

Я молча кивнула: говорить было как-то неудобно, язык плохо ворочался. Да и что сказать человеку, на которого только что неприлично напал, прежде того ошарашив видом своей анатомии?

Как есть – в ночной рубашке (мне не привыкать) – я побежала вниз по винтовой лесенке. Ибо оказалось, что кабинет Одри круглый потому, что находится в верхушке одной из башенок университета.

– Э-э-э, мисс Виолетта! Датчики сердцебиения-давления верните, пожалуйста! – окликнула меня зоолог, перегнувшись через перила.

Я выругалась, поняв, что на пальцах у меня опять нацеплены какие-то псевдопластиковые штуки. Содрала их, бросила вверх (Одри поймала) и уточнила:

– Как я вообще оказалась у вас в кабинете? Я что, в обморок упала? Я только помню, как закончился бой, а потом…

Ох-х-х. Мне вдруг вспомнилась яркая картинка: мой шершавый тигриный язык с удовольствием вылизывает все доступные места Артурова тела. И недоступные тоже. Под взглядами десятков зрителей. Ох-х-х-х…

– …А потом мы выстрелили в вас снотворным из Волшебной Плевательницы Вурра, – между тем радушно объяснила Одри. – А то бы вы господина Эдинброга насмерть зализали.

– Понятненько, спасибочки, – отозвалась я и бросилась прочь.

* * *

Совет на будущее: прежде чем куда-то бежать, узнайте точный адрес.

Я добрых полчаса пробегала по Форвану, прежде чем редкие встречные (причём одни и те же, что как бы намекало: кое-кто носится кругами) начали подсказывать: «Лазарет та-а-а-ам!» – тыча пальцами в нужном направлении.

Подозреваю, они решили, что я из этого лазарета сбежала, и хотели поскорее вернуть меня обратно, как особо опасную пациентку психдиспансера.

Ибо кто ещё будет носиться с вытаращенными глазами, босиком и в ночнушке, и изредка тормозить, проверяя: а усы у меня пропали?! Фух, хорошо… а ногти, часом, не втягиваются?! Нет, а жаль…

И так далее.

Наконец я влетела в уже знакомый мне больничный зал. Под триумфальное урчание собственного желудка: голод лишь усиливался, совершенно непропорционально прошедшему времени.

В отличие от дня моего прибытия в Форван, сегодня в лазарете был аншлаг. Ещё бы, ведь только что отгремел боевой экзамен!.. Почти все кровати были заняты страждущими, и я сновала между ними, обмотанными бинтами на манер мумий, в попытках найти своего бедолагу.

Нашла.

Артур спал. Его скулы приятно разрумянились, хотя в целом цвет кожи напоминал чистейший каррарский мрамор – один из ценнейших сортов мрамора на земле, который добывают в Апуанских Альпах, в Италии, неподалеку от городка Каррары. Очень тонкий и белый. Из него сделан, например, «Давид» Микеланджело.

И как будто бы Эдинброг.

– А ну брысь отсюда! – гневно шепнули сзади и даже шлёпнули меня по руке мокрой тряпкой, едва я потянулась к Эдинброгу.

– Да я просто волосы ему поправить хочу! – так же шёпотом возмутилась я, поворачиваясь. – Долбаная прядка упала на лоб – он этого не любит!

Но Мэгги, которая и стояла перед постелью со своим грозным оружием, это не проняло.

– Дай ему нормально отоспаться, Вилка! – потребовала она, сурово сверкнув глазами. – Хотя бы здесь, раз у себя в комнате он находит тысячу отговорок, чтобы этого не делать.

– То есть в целом с ним всё нормально? Он просто устал? – я тотчас сделала стойку.

Мэгги поморщилась.

– Не совсем. Магическое истощение. Он дурак, что трансформировал тебя… Да, вы заняли первое место по баллам, экзаменаторы щупаплещут, – (я догадалась, что это была адаптация «рукоплещут»), – а Каприз себе все локти искусал, но всё равно Артур – дурак. Без посторонней помощи он будет приходить в себя минимум неделю, и это ужасно, потому что следующий экзамен – через пять дней. А для Тонусного зелья, которое могло бы поднять его на ноги, у нас нет ингредиентов… И Артур знал это вообще-то! – насупилась Мэгги. – Не понимаю, как можно было так опростоволоситься?!

Я осторожно присела на край туго заправленной койки. Слишком туго заправленной! Чёрта с два ты вылезешь из-под такого одеяла. Даже если случится землетрясение и всё перевернётся вверх дном, ты останешься висеть, как в кармашке.

– Может, я могу дать ему силу? – Я вновь посмотрела на спящего Эдинброга. – Я всё-таки его фамильяр.

– Ты и так потихоньку даёшь, – отмахнулась Мэгги. – Чувствуешь голод, наверное?

Вместо меня ответил мой живот – протяжным, жалобным «уар-да-а-а-а!!!».

– Вот-вот, – хихикнула Мэг. И подмигнула: – В ближайшие дни ешь, сколько влезет, и не бойся своего зверского аппетита! Вся энергия пойдёт колдуну.

– О? – хмыкнула я, слегка воодушевившись. – А ему подойдёт любая энергия? Мороженые-пирожные-кленовые блинчики, например?