Улыбнись мне, Артур Эдинброг

Подозреваю, про себя нимфин посмеивался над тем, что я, в отличие от его полезной кошечки, стояла столбом за правым плечом Эдинброга. И не делала ни-че-го… Только испуганно открывала и закрывала рот, переминаясь с ноги на ногу. А потом стала очень соблазнительно – с точки зрения дикого зверя – отпрыгивать туда и сюда.

Совсем как красное полотно матадора, о котором я на днях так удачно вспомнила.

Наконец нимфину надоело сражаться. Наверное, он прикинул, что уже набрал все нужные баллы за сложность программы, а значит, теперь можно было закругляться.

Аллилуйя. Хотя я надеялась, что это случится быстрее!

Каприз ещё раз скользнул по мне оценивающим взглядом и решил завершить дуэль по примеру предыдущих студентов, то есть ранив фамильяра, а не колдуна. Это было разумно: они с Артуром стоили друг друга и никак не могли пробить брешь один в защите другого. Придавить с помощью пумы жалкую землянку – вот лучший выход! Ведь тогда бой закончится сам по себе.

Каприз что-то гортанно крикнул, и пума, рыча и брызгая слюной, на полном ходу рванула к ошеломлённой мне.

Вот и конец игры.

Она прыгнула, вытянув когтистые лапы, и… Пролетела сквозь визжащую иллюзорную Вилку. А потом покатилась кубарем по ледяной дорожке, тотчас заботливо наколдованной Эдинброгом.

Та-дам! Вот и подоспела наша хитрость!

Сейчас объясню.

…Иллюзорную меня Артур наколдовал в самом начале боя, под прикрытием непрозрачного лилового щита. Тогда как я-настоящая в тот самый момент – пока пума прыгала поверху – отбежала на край площадки и слилась там с пейзажем. Для этого мы применили ту же технику маскировки, какую юный Эдинброг использовал в деканской спальне в Галлаке (надеюсь только, у меня на лбу потом не будет вышивки…). Вот почему Артур прятал одну руку за спиной – ею он удерживал плетение.

В общем, весь бой я, будучи невидимкой, стояла на заранее оговоренном месте, готовая принять обманный пас в тот момент, когда нимфин и пума отвлекутся.

И этот момент случился. Из-за Ленты Сопряжения, объединяющей чувства студента и фамильяра, Каприз тоже дернулся, когда пуму завертело на льду, и схватился за закружившуюся голову.

Артур тотчас кинул в мою сторону формулу Полнейшего Захвата Бедолаги. Я с готовностью шагнула навстречу плетению и вывернула руки хитрым образом так, чтобы заклятье, достигнув меня, разделилось пополам и рвануло в две стороны – в спину нимфину и в хребет пуме…

Победа была близка! Мы точно получим высший балл – за сотрудничество, за атаку, защиту, находчивость и, чёрт возьми, милосердие: Захват не причиняет боли.

Но… Не успела формула долететь до соперников, как над ареной вдруг разнёсся низкий звук – бом-м-м!

Все заклятья потухли разом, как отрезало. Я ошарашенно обернулась. Чёртов гном, стоящий у гонга, поднял табличку «Перерыв».

Ах ты ж…

Я перехватила взгляд Каприза. Он был многообещающе-убийственным.

* * *

Помощники экзаменаторов вытолкнули нас с арены в разные стороны и всучили бутылки с водой.

– Три минуты отдыха! – орали они, отвратительно-бодро похлопывая нас по плечам. – А потом снова в бой!

– Чёрт! – бормотала я, глядя на Артура. – А теперь-то что? Нашу хитрость мы истратили впустую, и, кажется, сейчас меня сгрызут в первую же секунду боя!

– Я окружу тебя щитом. Не сгрызут.

– Но ведь нельзя держать стабильный щит и кидать атаки одновременно! Что, ещё целый раунд в обороне простоим? И снова перерыв? И так до вечера?

– Я могу опять сделать тебя невидимой, ты где-нибудь затаишься…

– Пума – дикое животное! Она мигом найдёт меня по запаху! В первый раз она просто не ожидала подвоха, поэтому не искала вовсе…

Артур перестал отвечать на мои очевидно истеричные реплики. Он тоже был не очень-то рад нынешнему раскладу.

– Ладно, – сказал наконец Эдинброг, одним махом вылив всю бутылку воды себе на голову, чтобы охладиться.

Этот жест в его исполнении был настолько шедеврально-рекламным, что я даже немного утешилась. Да, страшно. Да, сейчас умрём. Но с каким же красивым галианцем меня свела судьба на прощанье!

– Ладно, – повторил Артур, тряхнув головой. – По правилам я не имею права трогать чужого фамильяра, но своего, конечно же, могу. Есть одно заклинание, которое по-хорошему занимает минимум час вязи, иначе истощает колдуна очень сильно, но… ай, ладно, восстановлюсь как-нибудь, – похоже, он уговаривал скорее самого себя, чем меня. – Помнишь, как я нарастил тебе русалочий хвост?

– Да.

Нас уже звали обратно на арену.

– Я не сказал тебе об этом, но меня восхитило, как быстро ты адаптировалась к изменённому телу. Это какая-то землянская особенность – вы очень легко подстраиваетесь под обстоятельства, помню по Борису… Мы, галианцы, будем приходить в себя целый день, даже если нам просто сделать перепонки между пальцами или что-то столь же безобидное. Короче, Вилка.

Мы уже выходили на песок. Зрители хлопали. Экзаменаторы что-то бубнили.

Артур на мгновение затормозил, тремя пальцами взял меня за подбородок и, глаза в глаза, чтобы точно дошло, сказал:

– Я сейчас сделаю тебя тигром, о’кей?

27. Р-р-р. Моё