Улыбнись мне, Артур Эдинброг

– Это не смешно! – вскинулся Эдинброг. – Но да, приклеил. В общем, в тот год мы с Борисом украли полсотни цэйр. Поделили пополам. Он хотел сразу же украсть ещё – подменить всех ангелов, но мне показалось недальновидным оставлять Форван вообще без ночной охраны. Поэтому мы ограничились пятьюдесятью. Позже, вопреки своему желанию, Бор не мог провернуть этот фокус в одиночку – кто-то должен был закрыть клетку, а его новый дружок Иньч трусоват для подобных игр. Сам Бор тоже не хотел стоять в роли раненой приманки. Так что с тобой Отченашу повезло… Приятная случайность в виде чокнутой девицы, не знавшей о комендантском часе, ну а потом – ложь, нахрапистость, импровизация. Короче, Вилка. Не буду ходить вокруг да около. Я хочу, чтобы ты добыла мне кристаллы, украденные Борисом в этот раз.

– Э-э-э-э…

Это был не тот поворот, которого я ожидала.

У меня в голове заиграла типичная музыка из фильмов о криминальных разборках.

– Зачем они тебе?

– Просто так. Хочу, – нагло ответил Артур и скрестил руки на груди. Издевается, зараза. Проучить решил. – Вот ты на вечеринку хотела, а я хочу кристаллы. К тому же, неужели тебя саму не бесит, что Бор вот так воспользовался тобой? А так – смотри, уже потихоньку собираешь коллекцию артефактов… Ты ведь жемчужинку ещё не потеряла, я надеюсь? Будут тебе сувениры по возвращении.

– Хм, – сказала я. – Хорошо, предположим. Но как мне достать эти цэйры? Говорят, Борис вообще уехал в столицу. Может, он их с собой взял и уже продал.

– Нет. Точно нет. Их так просто не сбудешь. Товар слишком специфический, придётся с кем-то договариваться.

– Почему ты сам их у него не отберёшь?

– Во-первых, это неинтересно. Во-вторых, учитывая наши с Борисом отношения, я могу немного увлечься, – и тогда придётся закапывать труп. А мне бы не хотелось в ближайшие несколько недель вылететь из университета. Сколько бы людей ни считали, что меня как ложную надежду и шарлатана нельзя брать в расчёт, я однозначно собираюсь с блеском закончить эту чёртову учёбу, пойти в Антрацитовую библиотеку, изучить там отцовское плетение и засунуть всех этих Тварей в такую задницу всея Вселенной, что они больше никогда оттуда не выберутся, – достаточно агрессивно закончил Артур.

У меня возникло ощущение, что задницей он грозился не только потусторонним монстрам.

– А что ты будешь делать потом? – Я внимательно посмотрела на него. – Ну, когда исполнишь свою великую миссию?

«Если исполнишь» я тактично говорить не стала.

– Не знаю, – слишком быстро ответил Эдинброг. – Потом придумаю.

Но странная тень, вдруг мелькнувшая у него в глазах, дала мне понять: этот парень врёт. Для себя он что-то там уже решил.

Интересно, что?..

22. Полёты на нойдиче

Очередное утро началось с того, что в меня швырнули тюбиком солнцезащитного крема.

– Подъём! – грозно воскликнул Артур после того, как я, к его вящему изумлению, проигнорировала прилетевший снаряд.

– Мы не в армии, эй! – простонала я, ещё глубже закапываясь под подушку. – Можно как-нибудь понежнее?..

– Понежнее было в семь утра, когда я сказал тебе «Доброе утро». Чуть менее нежно – в девять, когда я спросил: «Разве не ты сама хотела тренироваться?» А сейчас уж, прости, время крайних мер под названием «полдень».

– Серьёзно? – Я одним глазом выглянула из-под подушки.

Не то чтобы глаз у меня был на стебельке, как у улитки, но определённое сдвигание наволочки в плоскости диагонального сечения… Ох. Запуталась. Неважно.

Доброе утро!

Ну или добрый день, раз…

– Да, уже полдень, – подтвердил Артур. – Причём полдень, ознаменованный дурными вестями. Сегодня утром вывесили расписание экзаменов, и первый ждёт нас гораздо раньше, чем я надеялся.

Чиж, пролетавший мимо распахнутых во всю ширь французских окон, в ответ на эту информацию присвистнул от изумления: вот время летит!

Эдинброг проследил за ним взглядом, полным симпатии. Уже очень бодрый и подтянутый, он стоял на пороге между комнатой и балконом. Занавеска плескалась у него за плечами, как плащ какого-нибудь супергероя. За спиной у мага разливалась такая благодать, что я тотчас устыдилась своего излишне долгого сна.

Ослепительно-сочные, жаркие столбы света пронизывали редкие белые облачка и проливались на землю галианскую, как гимн июню… Оглушительно щебетали птицы. Пионы благоухали и приветливо кивали огромными головами. Из Сироппинга, радости моего сердца, доносился прельстительный аромат выпечки и кофе – ему для этого приходилось огибать немалое количество шпилей, но он очень старался.

Я сладко потянулась и уточнила:

– А какой экзамен поставили первым?

– Боевая магия. И, кстати, утром была жеребьёвка, – благостное лицо Артура несколько помрачнело. – Судя по всему, удача моя опять отправилась погулять, – продолжил студент. – Потому что мы будем сражаться с Капризом и его пумой.

Вот тут-то я и села в кровати. Восстала так траурно, что гоголевская панночка из старого советского фильма мной бы гордилась.

– Щито? – поперхнулась я.

В ответ на мой жалобный писк Эдинброг только развел руками.

Ох.