Улыбнись мне, Артур Эдинброг

2. Сироппинг – моё любимое место, ибо там идеально кормили, а кофейник наполнялся сразу же, едва ты допивал ароматное, чудное варево;

3. Лужайка с фонтаном – там я мимикрировала под прочих студентов, готовящихся к экзаменам. Тюленье лежбище, только с книжками, ага.

Самое прекрасное, что у меня за спиной никто не хихикал. Никто не узнавал во мне Ту Самую Землянку. Достичь этого оказалось просто: всего-то и потребовалось, что надеть традиционный университетский джемпер, нацепить на грудь значок, стянуть волосы в хвост и – да – везде ходить, уткнув нос в учебник… Что отлично коррелировало с моими планами.

Вскоре я знала о повседневности мира Гало примерно столько же, сколько знаю о своих любимых книжных мирах: о Средиземье, Хогвартсе, Ехо и Лайонассе.

Однако мои знания отличались изрядной хаотичностью.

Например, я теперь была в курсе, что:

– две младшие луны называются Крик и Надежда, первая исчезает с орбиты в августе, вторая – в ноябре;

– ни разу ещё фамильяром мага не был человек, но дважды был эльф, и оба раза дело заканчивалось свадьбой;

– в мире всего три государства с нормальной природой и приятным климатом, остальная планета – пустоши постапокалипсиса, привет Тварям;

– столица находится в двух днях пути от Форвана;

– тут есть воздушные шары и подводные лодки (ого!);

– весь кофе здесь обработан по тому же принципу, что и наш «копи лювак»; то есть с помощью прожорливых куниц и ферментации в их желудках.

(Читая этот факт, я поперхнулась. Но лювак, вообще-то, крутой. Местный кофе тоже. Долой брезгливость.)

На второй день я так перебрала с информацией, что уснула прямо в спальне Артура за столом. А проснулась – у себя в вольере. И – волшебство – обнаружила, что одна из взятых мной книг об экзаменах поменялась на другую.

«Она лучше» – было скупо написано на бумажке, вложенной между страницами.

Я улыбнулась.

На следующий день я повторила тот же маршрут. Причем с большим удовольствием. Библиотека, Сироппинг, фонтан. Для перемещения я пользовалась флигельными порталами и боковыми лестницами – соваться на первый этаж после ночи ангелов мне как-то не хотелось. Плюс там было слишком много людей: уже начались экзамены. Периодически кто-то орал. И рыдал…

Вечером я поняла, что надо сходить к Борису – забрать у него свою одежду. Но финансиста не оказалось в спальне. Зато там почему-то нашёлся Иньч, Младший Мёрклый. Он валялся с трубкой на диване и с неохотой поднялся, чтобы выдать мне вещи.

– А где Борис? – удивилась я.

– Отчёты повёз в столицу, как обычно. Пока его нет, я у него тусуюсь, рыбок кормлю, – кивок на аквариум.

Я подумала, что если этих рыбок до сих пор не прикончили дымные вечеринки, то сутки-другие без еды их тем более не убьют. Но о’кей.

Я поблагодарила Иньча и пошла к выходу.

– Эй, – окликнул он меня на пороге. – Бор попросил не болтать, и я не буду. Мне пофиг на чужие сокровища. Но… А тебе-то зачем эти кристаллы? Ты же собираешься свалить? На Земле они вряд ли нужны.

– Ты вообще о чём? – обернулась я, вскинув брови.

Видимо, физиономия от неожиданности у меня стала настолько зверская, что Иньч поднял вверх раскрытые ладони:

– Понял, забей! Я чисто из любопытства. Ты крутая, Вилка. На вечеринке бы не сказал, но…

Брови уехали на затылок.

– Молчу, – сказал Иньч и спрятался за клубами дыма.

Я ушла в некотором смятении. Что им там Бор про меня наплёл? Какие такие кристаллы? Ох, вернись у меня, землянин!

…И вновь я задремала за книгами. М-да. Организм явно воспринял чужую сессию, как собственную. И подключил все усвоенные в прошлом привычки.

Но на сей раз я проснулась в тот момент, когда кто-то поднял меня на руки и понёс в вольер. Я открыла глаза.

– А, ты не спишь, – сказал Артур, тотчас равнодушно сгружая меня на пол (хорошо хоть не бросил).

Лицо у него было из серии: скорее сдохнет, чем улыбнётся.

– Я многое выучила, – зевнула я, плюхаясь на свою койку. – Теперь тебе не придётся рассказывать мне об экзаменах. Но вот практика нужна, чтобы мы ничего не запороли.

Эдинброг склонил голову набок, прикидывая, как лучше ответить на мою деловито-дружелюбную интонацию.

– Начнём практиковаться на днях, – кивнул наконец он.

А меня вдруг пробило:

– Артур, мне жаль, что я тогда молча ушла на вечеринку к Борису. И нарушила твою просьбу о том, чтобы вернуться до полуночи. И… наорала на тебя за то, что ты не рассказал мне свою историю. Прости. Ты имел право молчать.

Он вздохнул и пожевал губами.

– А ты имела право знать. И про Судный день, и про странности университета – ангелов и всё такое… Так что тоже, – он поморщился, – прости.

Мы чинно кивнули друг другу, принимая извинения.

Мне казалось, у меня с плеч не то что камень упал – целый пик Маттерхорн, не меньше. Артур тоже повеселел.

Он осторожно сел на кровать рядом со мной. И, поколебавшись, спросил:

– Вилка, почему ты плакала той ночью?

– Я не плакала.

Эдинброг сощурился.

– Я маг вообще-то. У меня отменный слух.

– А это как связано?

– Ты плакала из-за Бориса?

– Конечно, нет.

– Но ты ведь была с ним? До того, как я нашёл тебя?

Фак, ну опять.

– Да, – поморщилась я.

– Понятно.