Уинстон Черчилль

Черчилль соглашался с тем, что наступившая война была “войной сверхжестокости. Раненых убивали на поле боя, мертвых сбрасывали в ямы, нейтральные корабли и суда со знаками Красного Креста топились на морях. Все усилия прилагались для того, чтобы задушить противостоящую нацию независимо от того, как страдало гражданское население. Города и памятники разрушались артиллерией, бомбы падали, не разбирая цели, ядовитые газы убивали солдат, огнеметы были направлены на тела, люди падали с неба, горя в огне, они гибли в темных пучинах моря. Может быть только каннибализм и издевательства над пленными не были использованы в этой битве цивилизованных, оснащенных наукой христианских государств. И то лишь только потому, что эти средства не давали нужных результатов”.

Трудной осенью 1914 г. французы и англичане потеряли более миллиона человек. На Восточном фронте русские потери были примерно такими же. Два самых энергичных члена английского кабинета министров - Черчилль и Ллойд Джордж заявили в один голос, что войска не могут и дальше “жевать колючую проволоку”, и что ни одна война еще не выигрывалась сидением в окопах. Нужно найти альтернативу.

На одном из заседаний кабинета министров Черчилль предложил “обшить стальными листами трактор для того, чтобы несколько человек могли спрятаться в укрытии и пересечь ничейную полосу”. В сентябре 1914 г., купив имеющиеся в продаже трактора, он приказал обшить их стальными листами. Большое количество таких машин, с точки зрения Черчилля, могло бы помочь английской пехоте пробить линию фронта. В имении герцога Вестминстерского в обстановке исключительной секретности началось сооружение того, что называлось “ватер-клозетами для России”. Всем понятно было сокращение “ватер-клозет” - это были начальные буквы имени Уинстон Черчилль. Кто-то предложил называть новые наземные корабли танками и Черчилль согласился с этим предложением.

Черчилль хотел вовлечь в антигерманскую коалицию как можно больше сил. В этом плане у него возникли разногласия с официальной британской дипломатией. Эти противоречия видны довольно отчетливо в отношении к вступлению в войну Японии. Уже в начале августа 1914 г. японское правительство информировало Грея, что готово объявить войну Германии (напомним, что Япония находилась в союзных с Англией отношениях). Было очевидно, что японцы стремятся к овладению германскими островами в Тихом океане и германской зоной влияния в Китае. В Лондоне далеко не все были уверены в том, что интересам Британской империи послужило бы такое усиление Японии в Тихом океане. Черчилль же считал, что ситуация диктует необходимость привлечения всех и любых сил. Японцам следовало обещать все, их следовало привлечь к войне против Германии без всяких оговорок. 11 августа 1914 г. Грей сообщает английскому послу в Токио сэру Гриму что, если Япония объявит войну Германии, она не должна распространять своих действий “за пределы азиатских вод к западу от Китайского моря или на какую-либо иностранную территорию помимо германской на континенте в Восточной Азии”. Такое положение вовсе не устраивало Черчилля, и он немедленно написал Грею: “Вы охлаждаете порыв этих людей. Я не могу себе представить, как мы сможем привлечь их в свой лагерь, одновременно выталкивая из него. Их нужно приветствовать как друзей и товарищей. Помните, что шторм только начинается”.

Для того, чтобы убедить японцев в том, что они являются привилегированными союзниками, Черчилль послал собственную телеграмму японскому морскому министру адмиралу Яхиро. В ответ на вопрос: “Что мы должны сделать, чтобы вовлечь японцев в войну?” Черчилль немедленно ответил: “Им нужно пообещать Китай”. В результате 23 августа 1914 г. Япония объявила войну Германии. А уже 24 августа Черчилль обсуждал возможность посылки японской эскадры в Средиземное море, а также в другие европейские воды. Он полагал, что японское давление может оказаться решающим в привлечении на сторону Антанты Италии, и что при помощи японской эскадры союзники могли бы получить превосходство в Балтийском море. Результатом упорства Черчилля было то, что японские военные корабли осуществляли конвойные функции при проводе транспортных судов в Средиземном море. К 1917 г. англичане и японцы вместе контролировали акваторию Индийского океана.