Как пишет М.Шенфилд, “жизнь всегда была волнующим приключением для Черчилля, а мир, в котором он жил, всегда был романтическим местом… Сочувствие к другим пережило у него все удары войны и потери политики, что и сделало его одним из наиболее гуманных государственных деятелей”. В своей долгой жизни он на себе испытал сменяющую друг друга череду всех мыслимых несчастий, которые может встретить человек двадцатого века, и при этом не потерял надежды. За сорок лет до конца своего земного существования Черчилль написал по поводу смерти матери: “Старая и теряющая силы жизнь ушла за отливом, пройдя отмеренный срок, а когда все радости жизни увяли, есть ли смысл в человеческой жалости? Это ведь только часть огромной трагедии нашего существования, против которой восстает наша надежда и вера”.
[1] По возвращении из Оксфорда этот немец (его фамилия Шлепенрель) обнаружил еврейское происхождение своей бабушки и был вынужден покинуть Германию. Он стал натурализованным гражданином Британии и в годы войны служил в военной разведке против режима, который защищал в споре с Черчиллем.
[2] По возвращении из Оксфорда этот немец (его фамилия Шлепенрель) обнаружил еврейское происхождение своей бабушки и был вынужден покинуть Германию. Он стал натурализованным гражданином Британии и в годы войны служил в военной разведке против режима, который защищал в споре с Черчиллем.
[3] 4 июня 1958 г. Шарль де Голль сказал более точное «Je vous ai compris» толпе французов в Алжире и те интерпретировали его слова аналогично - что понимание означает согласие. Колониальной администрации тоже пришлось разочароваться.