Угол атаки

– Нет, ну надо же, – фыркнул милиционер, – у нас дежурный решил, дети балуются или психи обострились, так, говорит, проверьте на всякий случай сигнал, а тут такое… Не волнуйтесь, товарищи, сейчас по рации передадим и до аэропорта вас с ветерком проводим. А ты, парень, – милиционер обратился к молодому человеку с фотоаппаратом в руках, – если хочешь сохранить кадры для истории, топай отсюда поскорее, сейчас наши коллеги подъедут, начнут у граждан пленки засвечивать.

Ян сел рядом со старушкой, как в самолете. Не спрашивая разрешения, взял ее за руку и посчитал пульс. Сильной тахикардии нет, уже хорошо.

Пожилой летчик прошел из конца в конец, пересчитывая пассажиров. Остановившись возле монашки, он подмигнул:

– Ну что, сестра, Господь нас спас?

– Если и Господь, то вашими руками.

– Вот еще кого надо поблагодарить, нашего помощника! – Старик наклонился к мальчишке: – Без тебя мы бы не справились, ты молодец!

– Я же ничего не делал… – потупился паренек.

Летчик фыркнул:

– Здрасьте! Ничего не делал! Ты не испугался, не поддался панике и выполнял свои обязанности! Чего еще-то? Ты вел себя как настоящий герой, вот подрастешь, приходи в отряд, нам такие крепкие парни нужны! – Он быстро отстегнул от кителя какой-то значок и вручил его мальчику.

Стюардесса подозвала Яна к сиденьям для инвалидов и пассажиров с детьми, где расположились пилоты, и объявила, что на борту врач.

– Товарищи, если у вас есть жалобы или вопросы, немедленно обращайтесь, – громко сказал Ян, глядя в глаза нахохлившимся пассажирам и понимая, что их спокойствие – штука обманчивая, сейчас им всем нехорошо и в ближайшее время будет только хуже. Какой бы ты ни был сильный и волевой, физиологию никто еще не отменял. Гормоны стресса обратно в надпочечники не засунешь, они должны отработать свою программу. И, в общем-то, для организма было бы полезнее, если бы они совершили марш-бросок до Пулкова, а не ехали в комфортабельном автобусе.

– Сейчас я попрошу вас разуться, – продолжал Ян, вспоминая, что вроде бы на курсе психологии, внимательно изучать которую он считал ниже своего хирургического достоинства, ему преподавали, что человека, перенесшего сильнейший шок, надо отвлекать простыми, понятными и полезными делами. – Снимите ботинки и носки и разотрите ступни вот этим.

С этими словами Ян достал из дипломата бутылку и протянул сидящим впереди пассажирам:

– Пожалуйста, растирайте и передайте по рядам, а потом укройте ноги куртками.

– Обалдел, медицина? – фыркнул жилистый летчик с обветренным лицом, чем-то похожий на Понятовского. – Растирать, ишь, придумал!

Пассажиры-мужчины засмеялись, стали цитировать фильм «Операция „Ы“», но дисциплинированно передавали бутылку, отлив немного себе на ладони.

Монашка положила пятки ребенка себе на колени и терла их с такой силой, будто хотела разжечь костер.

Ян тоже снял ботинки с носками, закатал промокшие обшлага брюк и подумал, что в таком виде он генералу вряд ли понравится.

Конечно, от простуды это вряд ли спасет, тем более что в аэропорту придется снова надевать мокрую обувь, но резкий запах коньяка прояснит голову и хоть немного снимет нервное напряжение. Понюхать что-то необычное при стрессе даже полезнее, чем выпить рюмку.

Милиционеры на своем «уазике» ехали впереди с сиреной, так что до аэропорта добрались, как показалось Яну, минут за пять.

Сотрудники аэропорта встретили их буквально как правительственную делегацию, хотели отвести в зал ожидания, но почти все пассажиры бросились к ряду междугородних телефонов.

Ян тоже ринулся звонить родителям, и только монашка вместе с пожилой парой пошли в зал. Наверное, у них не было близких, которые за них волнуются.

Спокойнее было бы поговорить с папой, но он ушел на работу, и, услышав в трубке мамин голос, Ян замялся, не зная, как поделикатнее объяснить человеку, что ты жив и здоров, если он и так в этом уверен.

Как мог осторожно подбирая слова, Ян сказал, что пришлось сесть в Ленинграде из-за плохой погоды, но с ним все в порядке.

– Но ты же успеешь к генералу?

– Постараюсь, – заверил Ян, думая: «Ох, не о том ты сейчас волнуешься, мама!»

– Если вдруг начнется волокита, не высиживай! Купи билет на ближайший самолет!

– Хорошо, мама.

– Даже пусть самый дорогой, не жадничай, деньги я тебе вышлю.

– Ладно.

– За любую цену, сынок! Когда решается твоя судьба, не время экономить.

Повесив трубку, Ян с любопытством огляделся. Он шесть лет прожил в Ленинграде, а побывать в аэропорту так и не довелось. Только когда ездил на экскурсию в Пушкин, видел издали легкое здание аэровокзала, известное в народе как «пять стаканов», и все.

Что ж, не такая старинная красота, как на Витебском вокзале, но тоже очень впечатляюще.

Вверху огромного табло вылетов часы показывали без двадцати три, а рейсов на Москву было заявлено аж пять, и ближайший через сорок минут. Очень может быть, что на нем найдется местечко, ведь сотрудники аэропорта, встречая их, обещали как можно скорее отправить несчастных пассажиров в пункт назначения.