Убить пересмешника (To Kill a Mockingbird)

"He can get out at night when we're all asleep...." I said.	- А может, он выйдет ночью, когда мы все спим...- сказала я.
Jem hissed.	Джим присвистнул.
"Scout, how's he gonna know what we're doin'?	- Откуда ему знать, во что мы играем?
Besides, I don't think he's still there.	И вообще его там, наверно, уже нет.
He died years ago and they stuffed him up the chimney."	Он умер сто лет назад, и они его запихали в каминную трубу.
Dill said, "Jem, you and me can play and Scout can watch if she's scared."	- Давай с тобой играть, а Г лазастик, если боится, пускай смотрит, - сказал Джиму Дилл.
I was fairly sure Boo Radley was inside that house, but I couldn't prove it, and felt it best to keep my mouth shut or I would be accused of believing in Hot Steams, phenomena I was immune to in the daytime.	Я прекрасно знала, что Страшила Рэдли сидит у себя дома, но доказать не могла, приходилось держать язык за зубами, а то опять скажут, я верю в жар-пар, а я среди бела дня про него и не думаю.
Jem parceled out our roles: I was Mrs. Radley, and all I had to do was come out and sweep the porch.	Джим распределил роли: я - миссис Рэдли, моё дело выходить и подметать крыльцо.
Dill was old Mr. Radley: he walked up and down the sidewalk and coughed when Jem spoke to him.	Дилл - старик Рэдли, он ходит взад-вперёд по тротуару, а когда Джим с ним заговорит, он в ответ только кашляет.
Jem, naturally, was Boo: he went under the front steps and shrieked and howled from time to time.	Джим, конечно, сам Страшила: он прячется под парадным крыльцом и время от времени визжит и воет.
As the summer progressed, so did our game.	Лето шло своим чередом, и наша игра тоже.
We polished and perfected it, added dialogue and plot until we had manufactured a small play upon which we rang changes every day.	Мы её отделывали и шлифовали, придумывали всё новые диалоги и сюжетные повороты и, наконец, сочинили настоящую пьеску, которую разыгрывали каждый день на новый лад.
Dill was a villain's villain: he could get into any character part assigned him, and appear tall if height was part of the devilry required.	Дилл получался злодеем из злодеев: он всегда вживался в любую характерную роль и в решающие минуты, если надо, даже становился выше ростом.
He was as good as his worst performance; his worst performance was Gothic.	Он не уступал самым худшим своим героям, а это были отпетые разбойники и варвары.
I reluctantly played assorted ladies who entered the script.	Я без особой охоты исполняла все женские роли.
I never thought it as much fun as Tarzan, and I played that summer with more than vague anxiety despite Jem's assurances that Boo Radley was dead and nothing would get me, with him and Calpurnia there in the daytime and Atticus home at night.	На мой взгляд, это представление было куда скучнее Тарзана, и всё лето меня не оставляла тревога, хоть Джим и уверял, что Страшила Рэдли давно умер и ничего со мной не случится, ведь целый день и он и Кэлпурния под боком, а ночью и Аттикус дома.
Jem was a born hero.	Джим родился героем.
It was a melancholy little drama, woven from bits and scraps of gossip and neighborhood legend: Mrs. Radley had been beautiful until she married Mr. Radley and lost all her money.	Обрывки сплетен и слухов, издавна повторявшихся в пашем квартале, мы связали в настоящую драму: миссис Рэдли когда-то была красавицей, но потом вышла замуж за мистера Рэдли и потеряла все свои деньги.