Убить пересмешника (To Kill a Mockingbird)

She also lost most of her teeth, her hair, and her right forefinger (Dill's contribution. Boo bit it off one night when he couldn't find any cats and squirrels to eat.); she sat in the livingroom and cried most of the time, while Boo slowly whittled away all the furniture in the house.	Она потеряла также почти все зубы, волосы и указательный палец правой руки (это присочинил Дилл: однажды ночью, когда Страшиле не удалось поймать на обед ни одной белки и кошки, он отгрыз у матери палец); целыми днями она сидит в гостиной и плачет, а Страшила строгает ножом столы и стулья, и когда-нибудь в доме совсем не останется мебели, одни только стружки.
The three of us were the boys who got into trouble; I was the probate judge, for a change; Dill led Jem away and crammed him beneath the steps, poking him with the brushbroom.	Потом мы все трое изображали мальчишек, попавшихся в хулиганстве; я для разнообразия играла роль судьи; Дилл уводил Джима, заталкивал его под крыльцо и тыкал в него шваброй.
Jem would reappear as needed in the shapes of the sheriff, assorted townsfolk, and Miss Stephanie Crawford, who had more to say about the Radleys than anybody in Maycomb.	По ходу дела Джим вновь появлялся уже в роли шерифа, толпы горожан или мисс Стивени Кроуфорд, которая могла порассказать про семейство Рэдли больше всех в Мейкомбе.
When it was time to play Boo's big scene, Jem would sneak into the house, steal the scissors from the sewing-machine drawer when Calpurnia's back was turned, then sit in the swing and cut up newspapers.	Когда наступал черёд коронного номера Страшилы, Джим прокрадывался в дом, улучив минуту, тайком от Кэлпурнии хватал из ящика швейной машины ножницы, возвращался на веранду, садился на качели и начинал резать газету.
Dill would walk by, cough at Jem, and Jem would fake a plunge into Dill's thigh.	Дилл шёл мимо и кашлял в сторону Джима, и Джим делал вид, что вонзает ножницы ему в бедро.
From where I stood it looked real.	С того места, где стояла я, всё это вполне можно было принять за чистую монету.
When Mr. Nathan Radley passed us on his daily trip to town, we would stand still and silent until he was out of sight, then wonder what he would do to us if he suspected. Our activities halted when any of the neighbors appeared, and once I saw Miss Maudie Atkinson staring across the street at us, her hedge clippers poised in midair.	Каждый день, когда мистер Натан Рэдли проходил мимо, направляясь по обыкновению в центр города, мы замолкали на полуслове и не двигались, пока он не скрывался из виду. Что бы он с нами сделал, если б заподозрил?... Стоило появиться любому из соседей, и мы прерывали игру, но один раз я увидела - стоит напротив мисс Моди Эткинсон с садовыми ножницами в руках и, позабыв про недостриженную живую изгородь, смотрит на нас во все глаза.
One day we were so busily playing Chapter XXV, Book II of One Man's Family, we did not see Atticus standing on the sidewalk looking at us, slapping a rolled magazine against his knee.	Однажды мы уж очень увлеклись, разыгрывая главу двадцать пятую тома второго нашего романа "Одно семейство", и не заметили, как вернулся к завтраку Аттикус - он стоял на тротуаре, похлопывал себя по колену свёрнутым в трубку журналом и смотрел на нас.
The sun said twelve noon.	Солнце поднялось высоко, был уже полдень.
"What are you all playing?" he asked.	- Что это у вас за игра? - спросил Аттикус.
"Nothing," said Jem.	- Ничего, - сказал Джим.
Jem's evasion told me our game was a secret, so I kept quiet.	По его уклончивому ответу я догадалась, что наша игра - секрет, и не стала вмешиваться.