Убить пересмешника (To Kill a Mockingbird)

I followed the top of his head as he made his way to the door.	Я всё время смотрела на него.
He did not look up.	Он так и не взглянул наверх.
Someone was punching me, but I was reluctant to take my eyes from the people below us, and from the image of Atticus's lonely walk down the aisle.	Кто-то легонько толкнул меня, но мне не хотелось оборачиваться, я не отрываясь смотрела на людей внизу, на Аттикуса, который одиноко шёл по проходу.
"Miss Jean Louise?"	- Мисс Джин Луиза.
I looked around.	Я оглянулась.
They were standing.	Все стояли.
All around us and in the balcony on the opposite wall, the Negroes were getting to their feet.	Вокруг нас и по всей галерее негры вставали с мест.
Reverend Sykes's voice was as distant as Judge Taylor's:	Голос преподобного Сайкса прозвучал издалека, как перед тем голос судьи Тейлора:
"Miss Jean Louise, stand up.	- Встаньте, мисс Джин Луиза.
Your father's passin'."	Ваш отец идёт.
22	22
It was Jem's turn to cry.	Настал черёд Джима плакать.
His face was streaked with angry tears as we made our way through the cheerful crowd.	Мы пробирались сквозь шумную весёлую толпу, а по его лицу бежали злые слёзы.
"It ain't right," he muttered, all the way to the corner of the square where we found Atticus waiting.	Несправедливо это, твердил он всю дорогу до угла площади, где нас ждал Аттикус.
Atticus was standing under the street light looking as though nothing had happened: his vest was buttoned, his collar and tie were neatly in place, his watch-chain glistened, he was his impassive self again.	Аттикус стоял под уличным фонарём, и лицо у него было такое, словно ничего не случилось, жилет застегнут, воротничок и галстук на месте, цепочка от часов блестит, весь он спокойный и невозмутимый, как всегда.
"It ain't right, Atticus," said Jem.	- Несправедливо это, Аттикус, - сказал Джим.
"No son, it's not right."	- Да, сын, несправедливо.
We walked home.	Мы пошли домой.
Aunt Alexandra was waiting up.	Тетя Александра ещё не ложилась.
She was in her dressing gown, and I could have sworn she had on her corset underneath it.	Она была в халате, и - вот честное слово - корсета она не снимала.
"I'm sorry, brother," she murmured.	- Мне очень жаль, брат, - негромко сказала она.
Having never heard her call Atticus "brother" before, I stole a glance at Jem, but he was not listening.	Она никогда ещё не называла Аттикуса братом, и я покосилась на Джима, но он не слушал.
He would look up at Atticus, then down at the floor, and I wondered if he thought Atticus somehow responsible for Tom Robinson's conviction.	Он смотрел то на Аттикуса, то в пол - может, он думал, Аттикус тоже виноват, что Тома Робинсона осудили.
"Is he all right?" Aunty asked, indicating Jem.	- Что с ним? - спросила тетя про Джима.
"He'll be so presently," said Atticus.	- Ничего, он скоро придёт в себя, - ответил Аттикус.