Тысяча ударов сердца

– Допустим. И все-таки, какая она? Какие у нее достоинства, помимо умения бить так, что искры из глаз сыплются?

Леннокс не оценил шутку и, ссутулившись, шарил взглядом по сторонам, будто надеялся отыскать нужные слова на стенах среди таинственных знаков.

– Блайз умная. Целеустремленная. Она по-настоящему заботится обо мне. Наверное, единственная на всем белом свете. Иначе говоря, Блайз замечательная… вот только… только…

– Между вами нет искры?

Леннокс уставился на меня:

– Верно! – Он привалился к стене с таким облегчением, словно сбросил тяжкий груз с плеч. – Спасибо, что подсказала. Сам бы я не сообразил.

– Пожалуйста, обращайся. Если все сложится хорошо, ты к ней вернешься?

Леннокс вздохнул:

– Наверное.

Я прыснула. Как ни странно, Блайз мне нравилась. Жаль, нет такого мира, где мы могли бы стать подругами.

– Твой черед. Расскажи про Николаса.

Я показала ему язык, чем спровоцировала взрыв хохота.

– Не сомневаюсь, он питает ко мне симпатию. Но при взгляде на него я ничего не испытываю. – Ничего не испытывала. Ничего не слышала. – Он слишком бесцеремонный, хотя, по-моему, сам этого не осознает. Да и серьезный сверх меры.

– Меня тоже не назовешь легкомысленным, – вставил Леннокс.

– Нет, вы с ним совершенно разные. Как бы получше объяснить… Если между вами с Блайз нет искры, то Николас, подобно ушату холодной воды, гасит любую вспышку.

– Как же вы согласуетесь друг с другом? – изумился Леннокс. – Ты ведь соткана из пламени.

Соткана из пламени. Хм…

– А мы и не согласуемся. Николас либо угнетает меня, ограничивает везде и во всем, либо пыжится в попытках соответствовать. Мы словно существуем в параллельных вселенных, которые никогда не пересекутся… и это меня убивает.

Ну вот я и произнесла это вслух.

– Тогда решено, – церемонно объявил Леннокс. – С этой минуты Николас возглавляет перечень моих потенциальных жертв.

– Нет, прошу! Никаких жертв! – всполошилась я.

– Боюсь, ничем иным я не располагаю. – Леннокс дразнил меня уже в открытую.

– Глупости! Тебе нужно обзавестись более мирным занятием. Мой брат, например, увлекается вышивкой. Очень рекомендую.

Леннокс засмеялся. С опаской, но тем не менее.

– Вышивка? Ты, верно, шутишь?

– Какие тут шутки!

– Вышивка! Ну надо же! – хохотнул Леннокс и замолчал.

Бок о бок мы сидели подле костра. Почти касаясь друг друга. Глупо, наверное, но я никак не могла заставить себя бояться.

Леннокс

– Думаешь, уже завтра? – Я сердито тряхнул головой. – Ну, ты поняла.

Анника улыбнулась:

– Нет, еще не завтра. Но за полночь перевалило определенно.

Мне сразу сделалось тоскливо.

– Значит, Матралайт уже наступил.

– Матралайт?

– Наш народный праздник.

– Ясно. – Анника с виноватым видом потупилась. – А что он знаменует?

– Первую свадьбу. – Я грустно улыбнулся. – По легенде, наш народ произошел от первых мужчины и женщины. Разделенные огромным расстоянием, они бродили по свету в поисках второй половины. Обретя друг друга, они не испытывали ни страха, ни сомнений. Между ними сразу вспыхнула любовь, и они сочетались браком на вершине горы, такой идеально гладкой и круглой, что походила на каменное солнце, поднимающееся из-под земли. В браке у них родились дети, ставшие основоположниками нашего рода.

– Как же вы празднуете? – заинтересовалась Анника.

Я только вздохнул, вспомнив браслет, преподнесенный мне Блайз.

– Матралайт символизирует привязанность, семейные узы. В этот день принято плести браслеты и дарить их возлюбленным. Именно плести, – подчеркнул я. – Пошитые или вырезанные из дерева талисманы сулят беду. Если на Матралайт тебе вручили не плетеный браслет, избавься от него немедленно!

– Убедил, – засмеялась Анника. – А кроме браслетов? – Она подтянула колени к груди и смотрела на меня с непритворным любопытством.

Невольно улыбнувшись, я завел рассказ:

– В этот день готовятся специальные кушанья. А пары исполняют особый танец.

– Танец?

Не переставая улыбаться, я кивнул:

– По преданию, люди собирались у горы – той самой, где состоялось таинство, – и танцевали вокруг нее, прославляя прошлое и уповая на будущее.

– Очень красивый обычай! – искренне восхитилась Анника и вдруг обвела взглядом пещеру. – Поскольку из нас двоих покойником предстоит стать тебе… – с лукавой искоркой в глазах начала она.

Я расхохотался – до того меня позабавила ее наивная бравада.

– Продолжай, смелее! Коли мои дни сочтены?..

– Почему бы тебе не отпраздновать напоследок? Научи меня вашему танцу. Обещаю, это останется между нами.

Я ожидал чего угодно, только не такого предложения. Впрочем, не самый плохой вариант, чтобы скоротать время.

– Хорошо. – Я поднялся, отряхнул штаны; Анника воодушевленно наблюдала за мной. – Встаем друг напротив друга и кланяемся.

– Предупреждаю, если это хитрая уловка, чтобы заставить меня преклонить перед тобой голову, тебе не жить!