Тысяча ударов сердца

Ураган вторгся в пещеру, сопровождаемый адской какофонией. Под натиском стихии меня на пару секунд оторвало от пола. Стискивая рукоять, я молилась, чтобы меч не вырвало из земли. Следом в воздух взмыл Леннокс. Я потянулась и якорем повисла на нем. Едва его колени вновь коснулись пола пещеры, он обхватил меня рукой, стараясь удержать на месте. За неимением лучшего мы переплелись ногами, что есть мочи цепляясь за мечи и за собственную жизнь. Я чувствовала, как Леннокс переменил руки и еще крепче вцепился в меня. Чувствовала, как все тело превращается в сплошной синяк. Чувствовала, как наши мускулы горят огнем. Леннокс, казалось, прочел мои мысли и застонал сквозь зубы, чтобы хоть как-то облегчить боль. Я спрятала лицо у него на груди, вонзила ногти в ткань плаща и не отпускала, пока вихрь не утих так же внезапно, как и появился.

Не разжимая пальцев и не расплетая ног, мы распластались под каменными сводами, тяжело дыша, как после длительного забега.

Мгновение мы не двигались, напряженно вслушиваясь в пронзительные завывания, которые звучали уже не так грозно. Вскоре к ним добавился шум ливня.

Отпрянув друг от друга, мы смотрели на дождевую завесу. Покатый козырек защищал пещеру от наводнения, однако радости торчать здесь все равно мало. Я так долго жмурилась, что глаза привыкли к полумраку, в котором различалась перекошенная физиономия Леннокса.

Прочистив горло, я разжала пальцы, высвободила ногу и быстро встала. Впрочем, Леннокс оказался проворнее. Вскочив, он с усилием выдернул воткнутый меч. Если у него получилось не сразу, воображаю, какими смехотворными будут мои потуги. Действительно, мне удалось выдернуть свой меч лишь с третьей попытки.

Не обращая на меня внимания, Леннокс сосредоточенно исследовал пещеру.

Вдоволь набродившись, он перевел дух и криво ухмыльнулся:

– Ты готова к смерти?

– К твоей? Всегда готова, – парировала я.

Мы замахнулись и поморщились от скрежета стали о камень.

Я пыталась приспособиться, но тщетно. Потолок слишком низко нависал над головой. Сказать по правде, в пещере было не повернуться. В замкнутом пространстве мы скорее покалечим сами себя, нежели друг друга.

Очевидно, Леннокс пришел к столь же неутешительному выводу.

– Ну и как поступим? – в растерянности пробормотала я. – Если нельзя возобновить поединок, может, попробуем выбраться?

Он кивнул на пелену дождя:

– Ты что-нибудь видишь?

Я всмотрелась в бушующие потоки:

– Вроде бы вижу. Дерево. Или нет.

– Вот именно. В такую погоду далеко не убежишь. Конечно, ты можешь попытаться, но лично мне претит захлебнуться в какой-нибудь луже.

– Аналогично.

– Боюсь, ваше высочество, нам придется заключить временное перемирие.

Я только фыркнула. Горько признавать, но этот негодяй прав. Сейчас самое главное – выжить.

– Пещеру делим пополам, и каждый остается на своей половине, – распорядилась я.

– Согласен.

С этими словами мы разошлись по углам и устроились на полу, глядя в глаза заклятому врагу.

Леннокс

Буря не утихала. Казалось, с нашего появления в пещере прошла целая вечность – до того медленно тянулось время.

В отсутствие природных хронометров – солнца и звезд я попробовал считать секунды, но монотонное занятие навевало дремоту, а спать сейчас нельзя.

Анника сидела в своем углу, подтянув колени к груди, и тряслась от холода. Ледяной ветер тоже пробрал меня до костей, а дождь лишь усугубил ситуацию. Но на мне хотя бы остался плащ.

Она теребила дырку на платье и, нахмурившись, сосредоточенно размышляла о чем-то малоприятном.

Как, собственно, и я.

Почему я вернулся за ней? Почему старался уберечь от ветра? Сейчас, когда опасность миновала, я силился придумать себе оправдание. Она отнюдь не глупа и еще может мне пригодиться. Не отдавать же ее на растерзание стихии. Если ей и суждено погибнуть, то от моего меча. Эта честь по праву принадлежит мне одному. Всякий согласится, что я просто обязан был ее спасти.

Окончательно продрогнув, я встал:

– Умоляю, скажи, что ты захватила с собой кремень.

Анника озадаченно уставилась на меня из своего угла:

– Чего?

– Ливень не утихает, мы оба замерзли. Если не хотим загнуться от холода, неплохо бы развести огонь. Поэтому повторяю свой вопрос: ты, случайно, не захватила с собой кремень?

– Даже если и захватила, откуда взять растопку?

Я закатил глаза. Вот тебе и смышленая особа! Я наклонился и поднял охапку веток, нанесенных ветром.

– Ну как, сгодится?

Анника огляделась с таким видом, словно только сейчас заметила, что пещера буквально усыпана хворостом. Обреченно вздохнув, она выпрямилась:

– Оставь меч в углу. Свой я тоже оставлю.

Я с ухмылкой пододвинул к себе клинок:

– Если понадобится, я убью тебя голыми руками.

Анника широко развела раскрытые ладони:

– Аналогично. Но тем не менее не вздумай брать меч.

Прежде чем повернуться, я стер с лица улыбку. Меня позабавил ее блеф – руки принцессы скорее годились для бального зала, но никак не для кулачного боя, – но сама попытка противостоять мне внушала уважение. Прочистив горло, я принялся собирать растопку. Анника возвела из крупных веток пирамиду, которую я старательно набил мелким хворостом.