Туманы и чудовища

Леда отправилась вниз по дороге. Мысли ее напоминали клубок змей, которые никак не могли решить, куда им двигаться, и потому ползали по кругу, сталкиваясь, путаясь и мешая друг другу. Впрочем, лучше уж змеи, чем колокол.

Тень от семейного особняка падала на ту сторону, с которой Леда шла, – настоящий капкан, давно поджидающий жертву. Разноцветные стекла в этой тени казались темными, да и весь дом словно вылепили из мрака. Байка, которая пугала в детстве, но оказалась всего лишь… ну, байкой. Историей, пытающейся тебя чему-то научить, вот только ты давно набил шишек и сам. Какой урок хотел преподать Леде дом Астарада? «Сколько ни беги от прошлого, оно все равно тебя настигнет»?

Леда вздохнула и отвела взгляд от окон, сделала шаг вперед… а потом заметила уголком глаза какое-то движение. Словно там, за стеклами, кто-то был.

Она не удивилась бы, даже столкнувшись нос к носу с призраком самой себя в кружевном белом платье и с веером наперевес. Это было бы почти закономерным исходом: девушка без будущего не выдержала встречи с прошлым. Но дом должен был пустовать, кто…

– Леда? – раздалось сзади, и она подпрыгнула, чуть не наступив на подол собственного платья и не рухнув на землю.

Как ей это вообще удалось? Она ведь укорачивала юбку. С ее ростом найти достаточно длинную все равно было проблемой, так что в какой-то момент она махнула рукой и начала экономить. Это оказалось еще и удобно, учитывая, что Леда предпочитала свободу передвижения. Все ее платья были чуть короче спереди и чуть длиннее сзади – на случай, если ей захочется пробежать по ветвям Домдрева до самого низа.

Леда обернулась: на дороге стоял Старатель Джарх. В бледном свете идущего на спад дня, среди тех клочьев тумана, которые умудрились залезть на верхний ярус, он казался вытесанным из камня. Почему Леда в последнее время сталкивается с таким количеством людей (и нелюдей), которые вполне могли бы сойти за статуи?

– Старатель! Как ты здесь… То есть…

Леда замялась. Отношение Джарха ко всему верхнему ярусу по умолчанию было прекрасно известно в Инезаводи. Неужели Дэси в самом деле уговорил его отремонтировать что-то в особняке?

Джарх улыбнулся – желтоватый серп одной из лун на ночном небосклоне.

– Понимаю, понимаю… Старатель Джарх поднялся к богачам, близится конец света!

– Это все еще городские улицы, – пробормотала Леда. – Никто не запретит…

– Ох, нет. – Джарх покачал головой. – Даже если бы на это был запрет, я бы все равно топтал эти ужасные улицы. Вид отсюда открывается потрясающий.

– С маяка он вроде бы еще лучше.

– Ох уж этот ваш маяк, – поморщился Джарх. – Не хочу переломать себе оставшиеся кости.

– Я думала, ты ломал все и каждую! – поддразнила его Леда.

– И то правда, – вздохнул Джарх. – Но я, конечно, преувеличивал. Хотя сейчас… – Он чуть оперся рукой на палку, с которой теперь не расставался, и пожал плечами. – Сейчас сломать кость куда легче. Достаточно просто не так повернуться.

Леду снова затопило виной. Она могла бы остаться. Может, это не сделало бы лучше – никто, даже Лиса на самом деле не умеет предсказывать вариации того, что было, что будет и что было бы… но Леда могла хотя бы попытаться.

– Вижу, что заселил в твою голову не самые приятные мысли. – Джарх переступил с ноги на ногу. – Может, составишь мне компанию?

– Компанию? – Леда приподняла бровь.

– Сегодня седьмой день, – произнес Джарх почти укоризненно. – В храме плетут песни во славу Ткачей.

Ах, Ткачи. Леда вздохнула. В Городе-Грозди она видела столько самых разных людей, которые верили во столько невероятных вещей, что она не могла понять, как можно решить, что ты прав. Ты, и только ты, и никто другой.

Вера, конечно, могла быть прекрасной вещью и спасать жизни. Но могла и благословлять на ужасные дела. Все мастера слышали, что во славу Ткачей творили на севере. Там пропитанные кровью гобелены изображали будущее, которое не могло не сбыться. Прошитые нитями – обычными, не магическими – ожерелья из пальцев приносились в дар. Направь мою руку, великий Ткач, – возьми взамен чужую. Подари внимательность – вот тебе глаза моего врага. Но Ткачи были единственной опорой в жизни многих людей – в том числе в Инезаводи. И если Джарх, которого когда-то только забавляли слухи про «Кракена», ходил теперь на службы и слушал Плетение, то Леда готова была за него порадоваться.

– Хотя о чем это я, у Благого Когтя наверняка немало дел… – выдохнул Джарх и медленно направился прочь.

Так медленно, что Леда поняла: ее просят о помощи. Но не прямо, потому что Джарх горд. Все Шторма такие – гордые и упрямые.

– Как видишь, – Леда пристроилась слева от него и поддержала под локоть, – сегодня на мне мундира нет.

Леда не торопилась – отправлять письмо придется утром, сейчас никто не возьмется его доставлять. Может, даже стоит проследить за его доставкой. Или отправиться в Двужилье лично…

– У тебя на лице все печали нашего народа… – пробормотал Джарх и чуть отвел в сторону ладонь, указывая на высящийся на пустоши храм. – Пойдем?

Леда не знала, чего ожидала от храма.