Туманы и чудовища

Для начала нужно было немного прийти в себя. Поговорить с Джархом о таинственной схеме – и, может, о Ваари. Поговорить о нем с Дежем, когда Леда будет к этому готова, а он – совсем нет. Перед ней было раскидано несколько кусочков головоломки, одной из тех, которые она совсем не умела собирать. Леда могла находить нити. Леда неплохо управлялась с ножницами. Вот и всё.

Леда нашла только одного пропавшего – того, кто по ее вине вообще перестал быть человеком. Какая-то ее часть – из тех, глубинных, отвечающих за инстинкт самосохранения, – шептала, что она может ошибаться. Но стало бы чудовище спасать ее – дважды? Нет, трижды, если считать первый вечер в Инезаводи, когда она брела в тумане с посылкой в руках и не знала, что ее ждет. Леда всего лишь хотела помочь. Леда всего лишь не хотела возвращаться.

Инезаводь тем временем кипела своим аналогом жизни: несколько человек торопились к площади то ли бездноплавательницы, то ли Ткача, парочка мальчишек чинила под навесом рыбацкую сеть, где-то стучал кузнечный молот. Обычные городские звуки, почти такие же наполняли по вечерам кварталы под ветвями Домдрева – только там, конечно, народа было куда больше, а тумана – куда меньше.

Сегодня он расползался по улицам низко, стелился жалкими клочками, совсем непохожий на ту непроницаемую стену, которая встретила Леду несколько дней назад.

Прошло всего несколько дней! Несколько дней, а с Ледой уже произошло больше, чем за все годы в Городе-Грозди. Там самым волнительным были экзамены и парады, может, тайные походы в подпольное механодепо – и работа над Алетеей… которую она уже никогда не соберет снова. Вряд ли от бедолаги осталось что-то, кроме жала.

Леда забежала в одну из лавчонок, обещавшую: «Любые повседневные товары для самого привередливого покупателя!», и купила у скучающей девицы несколько восковых шариков – затыкать уши. Она могла бы снабдить такими каждого жителя Инезаводи, но что-то подсказывало, что с чудовищем в качестве напарника ей скорее удастся разобраться с песенной проблемой. К тому же…

Леда снова вспомнила найденную в доме Ваари схему неизвестного механизма. Что, если кто-то знал про некогда населявших Инезаводь сирен? Что, если обвинить во всем чудовище куда легче, чем соседа, как и сказала Сольварай?

Что можно найти в пещерах под маяком? Кроме темноты и иногда Буяна?

Чтобы это выяснить, лучше заручиться поддержкой того, кто уже бывал там и не боится ни ледяной воды, ни темноты, ни потенциальной встречи с сиреной. Ведь на него – судя по тому, как ловко он утаскивал Леду подальше от песни, – сладкие обещания совсем не действовали.

Она остановилась у самой границы света и тени от недостроенного моста. Возвращаться на ночлег в «Край света» не хотелось: спать под одной крышей с потенциальным поджигателем было не лучшей идеей. Напрашиваться в дом Штормов? Тоже не стоило, еще и Тиль наверняка увяжется за ней. Он, конечно, мог уже куда-нибудь отправиться, и Леда надеялась, что он все-таки сдержит свою часть обещания. Оставалось только…

Леда подняла голову и вперила взгляд в край башенки своего родового поместья. Она сияла на солнце – в вышине его свет не сдерживали ни туман, ни сырость моря, ни черные тени города.

Нет. Нет, открывать двери, которые Леда намеренно оставила закрытыми, она не была готова.

Что ж, кто-то ведь должен был навестить Дэси. Расион Деж произнес это с таким нажимом, словно хотел, чтобы Леда к нему отправилась.

Сколько вообще тайн мог вмещать в себя один серый городок?

Дэси встретил ее подозрительным взглядом и знакомым окриком:

– Уходи, Астарада, тебе тут совсем не рады!

Он захихикал над собственной рифмой и попытался закрыть дверь. Леда настойчиво придержала ее.

– Мистер Дэси, мне нужно осмотреть комнату, в которой остановился мистер Деж.

– Что? Деж? Он, конечно, надоедливый малый и совсем не пара моей девочке, но что он такого натворил, если Благой Коготь хочет порыться в его грязном белье?

Леда вздохнула.

– Я расскажу вам все. Но давайте лучше поговорим внутри.

На этот раз он впустил ее. Молча распахнул дверь, отошел, кряхтя, в сторонку и замер в коридоре.

– Заходи уже давай, я очень занят!

Леда пересекла порог дома Дэси с замиранием сердца: в последний раз она была здесь давно, на одном из приемов. Даже не она, а Ледаритри Астарада – закованная в серебристую броню платья, закрытая кружевным щитом веера. Растерянная и одинокая под всеми этими латами. Мечтающая о побеге.

Особняк пришел в упадок: тусклые осветительные камни мигали, по стенам бежали трещины, а в коврах виднелись проплешины – в тон голове хозяина дома, почтительного мистера Дэси, сэра и благотворителя, последнего в своем роде.

Поговаривали, что у него был незаконнорожденный сын – и вообще немало подобных отпрысков, – но Дэси, хоть и производил впечатление ворчливого старика, не казался человеком, которому нет дела до своих детей. В конце концов, он единственный остался здесь, а не сбежал за Хребет – подальше от пропавшей дочери и пугающего настоящего.