Цицерон. Между Сциллой и Харибдой

– Если ты отказал тем людям, тебя должны были сразу убить. А ты жив и нам врёшь. Что скажешь на это?

– Меня хотели убить, меня ранили, но я убежал. Вот рана от меча. Человек задрал тогу и показал место на спине ниже пояса, покрасневшее и с неглубокой ранкой.

Цицерон с сомнением покачал головой и промолчал. А когда странного человека увели, заявил:

– Это провокатор. Бывшие друзья Клодия хотят, чтобы ты убил Милона. Но ты этого не сделаешь. Это не доказательство.

В следующий раз сенаторы собрались в храме для свершения обряда. Помпей и Милон был среди них. Кто-то нервно крикнул:

– У Милона меч под тогой! Смотрите, Милон пришёл убить Помпея!

Все взгляды устремились на Милона, который со спокойствием задрал одежду, показывая, что при нём нет оружия.

После безрезультатных попыток заставить Помпея воспользоваться диктаторскими полномочиями, уничтожить Милона, клодианцы намерились обезвредить его законным путём. Официально привлекли к суду. Милону ничего не осталось делать, как искать защитника. Попросил Марка Цицерона, и тот нехотя, но дал уговорить себя.

С этого дня для Цицерона начались новые беды. Жизнь превратилась в сплошной кошмар или преодоление страхов и опасностей… На улицах средь бела дня «люди Клодия» совершали нападения, пытаясь убить, угрожали ножами. В него летели камни, кричали в лицо оскорбления, требовали, чтобы он отказался от защиты убийцы «героя римского народа». На Форуме орали:

– Цицерон, ты ненавидел нашего вождя Клодия! Это Цицерон поручил Милону убить его!

Подобные проблемы с угрозами для его жизни подействовали на Марка удивительным образом. Неожиданно он обрёл качества храброго воина, сражавшегося за справедливое дело. В нём проснулось упорство в борьбе за справедливость. В ответ мужественно заявлял, что от преступных действий Клодия пострадала демократия, римский народ; вот почему ради спасения республики и народа он не оставит Милона без своей защиты и будет действовать по римским законам. Цицерон совершил смелый поступок не по природной храбрости, которой у него не оказалось, и в силу собственной нерешительности он мог предать политическую партию, но человека – никогда.

Милона втайне поддерживали многие римляне. И Катон с сочувствием заявил: «Прав Милон, избавил государство от зловредного чудовища!» – и посоветовал Цицерону выстроить защиту, доказывая, что совершено не убийство, совершён подвиг.

Казалось, успех защите предопределён. Во избежание вооружённых столкновений во время процесса Сенат передал Помпею председательство в суде и обеспечение безопасности во время процесса. Помпей приказал разместить рядом с Форумом отряд военных, а Цицерону посоветовал прибыть туда в закрытых носилках.

Марк позже написал Аттику: «…Выйдя из носилок, первым увидел Помпея. Он сидел на возвышении, словно командующий посреди военного лагеря. А когда увидел сверкающий оружием Форум, я растерялся и едва смог приступить к речи. Голос мой прерывался, руки и ноги дрожали…»

Цицерон повёл дело профессионально, без эмоций и ссылок на обстоятельства – всё по закону, доказывая, что Милон убил Клодия защищаясь. Ведь закон не осуждает человека, убившего бандита, который забрался к нему в дом ночью, или напавшего на него на дороге убийцу. Именно в таком положении оказался в тот день Тит Анний Милон. Есть много свидетелей, которых обвиняемый предупредил о своём отъезде за несколько дней. Следовательно, враги знали заранее время, когда он уедет. И хотя враги обвиняют Милона в преднамеренном убийстве, не всякий совершивший убийство – преступник и заслуживает уголовного наказания. Так говорить могут только люди, вовсе не сведущие в праве.

На суде адвокат Милона убеждал судей ещё многими доводами, «когда в общей сумятице никто не понимал, что происходит»… Пускал в ход риторические вопросы с намерением вызвать у них симпатию к обвиняемому. Умолял пощадить Милона, «который слишком горд, и уверен в своей невиновности, чтобы самому просить о снисхождении»… В завершение речи артистично показал, будто «слезы мешают дальше говорить…».

Увы, суд вынес приговор Милону «в намеренном убийстве». Он вынужденно удалился в изгнание, его имущество было конфисковано и выставлено на продажу для уплаты огромных долгов и судебных издержек.

Глава десятая. Феромон власти

В природе феромоны – стойкие и почти неосязаемые запахи, привлекающие во имя продолжения рода особей одного вида друг к другу. У человека тоже имеются неосознанные влечения, такие как стремление к власти. От рождения им движет страсть к приобретению и страх всё потерять. А чтобы обезопасить себя от всяких потерь, человек тяготеет к власти в надежде защититься ею, будто надёжным щитом…

А ещё человек склонен к тому, чтобы не только повелевать, но и подчиняться. Состояние власти держит человека всё время в напряжении – прежде всего он обязан завоевать власть, затем думать о том, как удержать её, зная, что вокруг полно конкурентов, и у каждого свои цели…

От силы закона до закона силы