Цицерон. Между Сциллой и Харибдой

В храме, куда Бог запрещал входить неверным, тем более в обуви, Помпей пожелал увидеть иудейские святыни. Хотел понять, что с такой яростью защищали жители города, умирая без сожаления. Представлял себе золотую в драгоценностях статую или картину, изображавшую божество, а увидел странный семисвечник, к которому иудеи имели особое почтение, да ещё золотой стол. Удивился огромному хранилищу благовоний для божественных церемоний. Удовлетворив любопытство, полководец распорядился отправить иудейские ценности в Рим; обнаруженные в кладовых богатства раздал своим воинам. Услышав его распоряжения, первосвященник храма, сопровождавший Помпея по храму, «одним словом убедил его не совершать святотатства. Пораженный истинной верой, варвар оставил храм, не тронув священные дары, затем и Иерусалим…»

Римская армия действительно оставила Иерусалим по приказу Помпея неразграбленным, но его жители выплатили полководцу огромную военную подать.

Закончив умиротворение Сирии, армия Помпея проследовала в Иудею и Палестину, затем вернулась в Италию на кораблях. Воины были довольны походами – каждый получил по шесть тысяч сестерциев, а центурионы и трибуны – втрое больше. Победитель Митридата по пути высадился в Брундизии, где задержался, давая сенаторам в Риме возможность хорошо подумать, какие почести ему ещё оказать помимо третьего в его военной карьере триумфа.

Не придя ни к какому решению, сенаторы перессорились, но Помпей не стал противопоставлять себя им, что показалось всем удивительно в такой ситуации: не ставя Риму условий, он добровольно распустил армию и как обычный гражданин направился в имение под Римом. А если бы пожелал, войдя с армией в Рим, заставил бы Сенат подчиниться его воле. Как показали дальнейшие события, Помпей допустил непозволительную слабость, проявив или слабоволие, или до сих пор не определился в предпочтениях на власть.

Только через год, оценив поступок Помпея, Сенат позволил ему пройти по Риму в триумфе.

* * *

Шествие проходило по знаменитой дороге Аппия Клавдия. Впереди несли доски с наименованиями стран, покорённых Помпеем. Перечислено было всё – Понт и Армения, Каппадокия и Пафлагония, Мидия и Колхида, Иберия и Албания, Сирия и Киликия, Месопотамия и Финикия, Палестина, Иудея и Аравия. Несли доски с текстами, что римскому полководцу пришлось штурмовать тысячу крепостей, завоевать девятьсот городов, потопить восемьсот кораблей и основать сорок новых римских поселений. На особых золочёных щитах виднелись надписи с деяниями Помпея и выгодой, какую они принёсли Риму. За войну с Митридатом казна обогатилась на двадцать тысяч талантов.

Проходила нескончаемая вереница колесниц с вражескими доспехами, шлемами, отрубленными носами пиратских кораблей – рострами; шли мулы, гружённые сокровищами Митридата. Рабы несли на плечах драгоценные вещи: столы, постели царей, сосуды из золота с драгоценными камнями, золотые статуи богов и царей покорённых государств. Римляне увидели серебряный бюст Помпея, украшенный драгоценными камнями, исполненный искусным восточным мастером. На повозках везли диковинные цветы и растения, среди которых выделялись чёрные стволы ценного эбенового дерева. Триумфатор, одетый в греческую тогу и боевые доспехи Александра Великого, ехал на украшенной жемчугом колеснице в сопровождении внушительной свиты празднично одетых конных и пеших римских легатов и трибунов.

На следующий день по Риму провели в оковах пленных из всех стран, куда Рим распространил свою власть. В толпе шли князья и вожди, сын царя Армении Тиграна и сыновья Митридата, сирийские цари с сыновьями и дочерьми. Следом рабы несли картины с изображениями выигранных Помпеем сражений.

За торжественным проходом военной добычи с изумлением и восторгом следили тысячи римлян, терпеливо переносивших жару, пыль и тесноту. Они без устали радостно приветствовали любимого полководца восторженными криками и аплодисментами.

По завершении, казалось, нескончаемого шествия триумфатор сошёл с колесницы, снял доспехи Александра и как обычный гражданин прошёл в родительский дом. Римляне оценили криками и аплодисментами поступок Гнея Помпея, скромного гражданина и великого полководца.

Красочный спектакль сменился тишиной и покоем. Мусорщики приступили к уборке города. Через несколько дней римляне уже забыли, что видели и чему радовались. Другие заботы и события оттеснили триумф Помпея в прошлое…

Значительная часть сенаторов, как не доверяли Помпею, так, остались при своём мнении. В Сенате наметился раскол, усилилось недовольство всадников, к коим принадлежал и Марк Цицерон, законотворческой деятельностью некоторых сенаторов. Каждая сторона по-своему понимала роль и значение сильной власти. Всё меньше политиков осуждали недавний заговор Катилины, жаловались на слабость власти, что не зря тревожило Марка Цицерона.