Цитадель души моей

сквады. Правда, компании и сквады на ромейский манер кохорсами и скритториями

зовутся, но сути это не меняет. Соответственно наши командиры – лейтенанты и

капитаны. А точнее, капитан у нас один. И что с того, что нас под ним три тысячи с малым

и, по армейской мерке, он легатом должен был бы числиться. У нас своя специфика. Я вот,

будучи лейтенантом, бывает, что полусотней командую, бывает – десятком, а когда и вовсе

пятеркой. Так-то кохорсы у нас по пятьсот человек, и в каждой из них по двадцать

лейтенантов. Казалось бы, ровно поделить, то на одного лейтенанта по двадцать пять

простых егерей получится – но не делится у нас ровно. Всё зависит от сложности и

специфики каждой конкретной задачи. Вот дают, скажем, кохорсе план – зачистить гнездо

гиттонье под Авлами, зачистить клан вергов в сто голов прикидочно на берегу Черного

озера, и земли к югу от Ресны замирить. Тогда один лейтенант набирает пару скриттур из

парней повыносливей да помогучей и идет с ними гиттонов гонять. На сотню вергов и

егерей понадобится поболее: с полтораста хотя бы, причем тех, кто в лесу не потеряется. И

лейтенантов с ними пойдет несколько – трое-шестеро, смотря какой тактики

придерживаться решат. А вот все остальные егеря кохорсы, числом триста с лишком,

пойдут к Ресне. При замирении драться редко приходится, чаще бывает достаточно

оружием побряцать да силу показать. Ну и лейтенантов туда пойдет один-два, то есть,

выходит, больше, чем по сотне бойцов под каждым. Вот так и смотри, что за чин такой –

лейтенант. То ли с декурионом его равнять следует, то ли с кентурионом. С другой

стороны посмотреть – легатами (ну, почти всеми) любой префект командовать может. А

наш капитан только принципалам подчинен. С учётом же того, что в бою любой егерь

пяти легионеров стоит, так и вовсе неразбериха получается. Но всё же принято считать

лейтенанта егерей как бы на уровне примипила, первого кентуриона, то есть. Так-то чин

немаленький. Вот только не слышал я еще ни разу, чтобы кто-то в егерях военную карьеру

делать пытался. Здесь, как бы, других забот хватает. На это я бравому легионеру и

намекнул. И получил короткий ответ:

- Егерям имперское гражданство предоставляется.

Угу. После восьми лет службы. Ну что ж Феларгир, понятен мне твой замысел.

Подумываешь через восемь лет в регулярную армию вернуться, с гражданством в руках и

ореолом победителя бестий? До легата, небось, дослужиться надеешься? А то и куда

повыше нацелился? Вот только не выйдет это у тебя. Так уж сложилось, что практически

все, кто приходит в егеря в поисках привилегий, которые эта служба даёт, обычно находят

только одну – похороны и каменное надгробие с именем за казенный счёт. Но зачем я это

ему объяснять буду? Обойдется без опекуна – чай, не маленький. А нам он пригодится –

людей у нас завсегда нехватка, да и бойцом он толковым должен быть. Родом с окраин,

значит, не по протекции кентурионом стал, а сам с низов дослужился. Может, и доживёт

до своего гражданства. Ладно.

А вот второй школяр – что помоложе – мне приглянулся. Лицо умное, взгляд

цепкий. Статью легионеру, конечно, проигрывает. Да что там проигрывает – дохляк, иначе

не скажешь. Но это не проблема. Пару месяцев на усиленном пайке да с ежечасными

тренировками – мышца и набежит. А двигается он хорошо – это я уже приметил. Шаг

легкий, крадущийся. Движения быстрые и чёткие.

- Гез Сельмар, вольноотпущенный, - рапортует он, а глаза так и постреливают. Ишь,

шебутной какой.

- Сакс?

- Франк. Из Арелта родом.

Арелт? Что-то знакомое… не помню.

- Каким ветром к нам?

- У меня всю семью бестии вырезали.

Я сдерживаю разочарованный вздох. Тоже не лучший вариант. Месть, она в бою не

помощник. Бестии обставляют человека почти во всём – в скорости, в силе, в зрении,

слухе, нюхе и так далее. Единственное, в чём мы пока впереди – это в уме. Ум – главное

наше преимущество и первое наше оружие. А вот когда мозги затуманены яростью, тогда

дело плохо. Надо бы выяснить, если месть в нем еще не перегорела, так надо будет

придержать его, не пускать поначалу в лес. А то и вовсе отказать, хоть у нас и каждый

человек на счету. Много ли толку будет, если он в первом же бою уберётся?

- Отомстить хочешь?

Гез задумчиво покачал головой.

- Нет. Сначала – хотел. Мечтал, как стану егерем и буду резать этих тварей. А сейчас я

просто понимаю, что людям с бестиями на одной земле не ужиться. Ведь правда, что

бестий когда-то не было?

Я кивнул.

- Вот! Значит, это наша земля. Наш мир. А бестии – пусть катятся обратно в свой. Здесь –

занято.

Ну ладно, похоже, всё не так уж плохо. Может, еще и выйдет из него толк.

- Оружием владеешь?

- Я охотник, - ответил Гез, - промысловик.

Я так и думал. Манеры больно характерные. Охотник – это хорошо. С бестиями им дела