Целительница Цзюнь

– Да, да, верно, я в порядке и полностью восстанавливаюсь! Искусный врачеватель, огромное вам спасибо! – благодарил он.

Но выражение его лица говорило о том, что мужчина сам не до конца в это верит.

Как может человек, который болел столько лет, полностью выздороветь? Не стоило забывать, что раньше он обладал невероятной силой и мог пройти с огромной глыбой десятки шагов.

Теперь ему достаточно и того, что он снова мог передвигаться на своих двоих, как прежде. Хайпин уже не надеялся на возвращение былой мощи.

– Встань, я посмотрю, как проходит твое выздоровление, – внезапно попросила Цзюнь Цзюлин.

Откликнувшись на ее просьбу, Дали Хайпин поднялся и подошел к столу.

Рядом с письменными принадлежностями лежали акупунктурные иглы.

Протянув руку, Цзюлин проверила его пульс, а после взяла кисть и выписала еще один рецепт.

– Принимай это лекарство в течение месяца, – сказала она.

Взволнованный Дали Хайпин снова рассыпался в благодарностях.

Лэй Чжунлянь, как и всегда, собирался взять рецепт и передать лекарство, но Цзюнь Цзюлин жестом велела ему подойти. Прежде чем принять рецепт из ее рук, Лэй Чжунлянь наклонился и внимательно ее выслушал.

– Пойдем со мной, – сказал он, бросив взгляд на Хайпина.

Хайпин почтительно поклонился. Только он собрался развернуться, как Лэй Чжунлянь что-то крикнул, наклонился, поднял каменную статую у ворот и запустил ее в сторону Хайпина.

Ху Гуй опешил. Ему даже в голову не приходило, что этот глуповатый на вид слуга окажется таким сильным.

Ни один простой человек не смог бы сдвинуть с места эту статую, не говоря уже о том, чтобы швырнуть ее.

Столпившиеся вокруг зеваки не могли не ахнуть: каменная глыба летела прямо в Хайпина.

Хайпин и сам не на шутку перепугался, столкновение с несущейся к нему статуей казалось неизбежным. Он инстинктивно наклонился, вытянул руки и поймал ее прямо перед собой.

Удивленные возгласы стихли. На мгновение наступила гробовая тишина, но уже через секунду раздался чей-то крик.

– Хайпин!

– Дали Хайпин! – выкрикивали голоса.

Прикусив палец, Ху Гуй недоверчиво уставился на Хайпина, уверенно державшего в руках каменную статую.

Тело Хайпина дрожало, но он не упал.

Мужчина стоял и держал статую так неподвижно, что казалось, будто он сам превратился в камень.

Лэй Чжунлянь, улыбаясь, развернулся и как ни в чем не бывало направился с рецептом к аптечному шкафу.

Хайпин продолжал удерживать статую, но крики вокруг набирали силу.

– Дали Хайпин! – один за другим скандировали голоса.

– Дали! Пройди несколько шагов!

– Сделай несколько шагов!

Может ли он сделать это?

Растерянный Дали Хайпин подумал, медленно развернулся и сделал шаг.

Со всех сторон на него обрушились возгласы.

– Сделай несколько шагов! – кричали люди снова и снова.

Дали Хайпин сделал еще один шаг, и еще один, второй, третий…

– Хайпин! Хайпин!

– Дали! Дали!

Со всех сторон раздавались крики и аплодисменты. Точно так же, как на тех соревнованиях, в которых он участвовал больше десяти лет назад. Хотя вес нынешнего его груза был и не так велик.

У Дали Хайпина потекли слезы.

Больше десяти лет! Все воспоминания о былом величии казались расплывчатыми, словно это ему приснилось. Хайпин не ожидал, что вновь сможет услышать эти крики, да еще и поднять такой камень.

– Дали! Дали! Хайпин! Хайпин!

Под крики толпы Дали Хайпин медленно, но верно двигался вперед. Он поднял статую высоко над головой.

Хоть этот камень не шел ни в какое сравнение с тяжестями, что он поднимал на соревнованиях, случившееся сейчас имело огромное значение.

– Отец!

Следовавшие за Хайпином трое детей тоже увидели эту картину и не смогли сдержать криков, они тут же закружили возле отца, радостно запрыгали и расплакались.

Его ослепшая мать не могла ничего увидеть, но, услышав рыдания внуков, она поспешила за ними.

– В чем дело? Что произошло? – со слезами на глазах спрашивала женщина, вытянув руку вперед.

– К Хайпину вернулась его сила! Он поправился! – громко выкрикивали люди, хватая старушку за руки.

Хотя она ничего не видела, услышанное заставило ее разразиться рыданиями.

Дали Хайпин, улыбаясь и смеясь, шел и выл во весь голос.

Наблюдавшие за ним люди, особенно пожилые, тоже не сдержались и заплакали.

Ху Гуй утирал слезы рукавами.

– С ума сойти можно, почему я плачу? – всхлипывал он.

Он плакал, потому что отчаяние внезапно исчезло, а мечты стали реальностью. Даже если подобное происходит с кем-то другим, таким чувствам обычно очень трудно противиться.

Молодой господин Фан ощутил абсолютно то же самое, когда, лежа в кровати, понял, что может самостоятельно перевернуться на бок.

Фан Чэнъюй, сидевший позади Цзюнь Цзюлин, улыбался и смотрел на ее прямую спину.

– Цзюлин! – не выдержав, прокричал он.

В тот день юная госпожа Цзюнь подошла к Ху Гую с табличкой и представилась ему как Цзюнь Цзюлин. Она заявила, что дедушка в свое время хотел, чтобы внучка унаследовала Зал Цзюлин, а потому и дал ей такое имя.