Трудно допросить собственную душу

На третий этаж он не вошел — взлетел. Позвонил возле двери, обитой красноватой кожей, посторонился на тесной площадке, пропуская бегущую вниз девочку со щенком в охапке. Ожидание показалось ему слишком долгим, и он позвонил еще, на этот раз — длинно, настойчиво. Он совсем не волновался, был уверен в успехе, только сердце стучало громче и быстрее обычного. Но в конце концов он смог просто запыхаться от бега вверх по крутой лестнице.

— Кто? — отрывисто раздалось из-за двери. Он на секунду растерялся — не слышал звука шагов, потом нагло, одним духом выпалил:

— От Лизы.

— От кого?

— От Лизы. Она была у вас позавчера.

За дверью молчали, и он настойчиво поскребся:

— Откройте, пожалуйста! Это важно.

Девушка резко ответила:

— Не знаю никакой Лизы. Вы кто такой? Почему сюда пришли? От кого?

— От Лизы, говорю вам. Она вам продала кое-что, а я давал ей большую цену, чем вы… — Он рассердился, понизив голос, зашептал в щель: — Ну что? Так и будем тут это обсуждать?! Все же слышно, вам это нужно?

Девушка помолчала, потом он услышал, что отперли замок. Дверь, однако, осталась неподвижной. Он толкнул ее, она отворилась внутрь квартиры. Он вошел, увидел в темном коридоре кресло на колесах, а в кресле — девушку. Девушка что-то прижимала к животу, он не мог разглядеть что, хотя и щурил свои близорукие глаза.

— Я тебя не знаю, — сказала она, сразу перейдя на «ты», как только разглядела его. Это Феликса разозлило — ему надоело, что его принимают за ребенка. Он ответил ей в тон:

— А я тебя тоже. Зато про тебя кое-что знаю. Ну, что будем делать?

— Ты пьяный, что ли? — удивилась она, разглядывая его. — Да вроде нет. Ладно, закрой дверь, а то соседи все слышат. И что ты — совсем сдурел, про такое на лестнице говорить? Мог сразу сказать, что по делу. Так кто тебя прислал?

Феликс в это время послушно запирал дверь и мог подумать, пользуясь свободной минуткой. Но теперь эта минутка истекла, и пришлось повернуться и ответить:

— Я же говорю — Лиза.

— Ну ладно… — ответила девица, выезжая на своем кресле в комнату. Феликс пошел за ней. Его ошеломил способ передвижения хозяйки по квартире, он не был к этому готов, и потому мысли путались. Куда легче было разговаривать с ней через дверь. Кроме того, у девицы оказался проницательный беспощадный взгляд, резкий голос, неприятное выражение лица… Он ее сразу возненавидел, и ему подумалось, что все окажется не так просто, как он себе представлял. Теперь, на свету, он рассмотрел ее лучше. Отвислые бледные щеки со следами выдавленных прыщей, сонные, медленно моргающие белые ресницы, растрепанные волосы… И этот беспощадный взгляд — взгляд женщины, которая возненавидела весь мир и себя саму. Девица снова развернула свое кресло и поставила его так, чтобы перегородить выход из комнаты. Феликс почувствовал себя пойманным, сам не зная почему. Не могла же эта беспомощная парализованная девка одолеть его силой! Он привык производить на женщин впечатление, привык им нравиться, привык легко добиваться своего. Но тут все это пропадало впустую — его рассматривали как неодушевленный предмет. Девица явно что-то прикидывала в уме и наконец бросила:

— Ну давай. Что тебе нужно?

— Я ведь сказал. Лиза меня послала.

— А ей что нужно?

— Ту вещь, которую она тебе продала.

Девица издевательски заулыбалась, глаза сузились в две щелочки.

— Знаешь, миленький, я таких ребят, как ты, уже видела. И с такими шутками тоже знакома. Так что зря пришел. Можешь выметаться.

Но тем не менее с места не двинулась, проход не освободила, и он понял, что разговор не окончен. У девицы на языке явно вертелось сто вопросов, но пока она молчала. Смотрела выжидающе и что-то перебирала в кармане своего потрепанного темного халата. Этот жест его нервировал, он злился уже всерьез.

— Не понял, на что ты намекаешь, — ответил он, стараясь говорить уверенно и небрежно. — Я пришел по делу. Она…

— Она мне ничего не продавала, — заявила тут же девица. — Я ничего не видела. И вообще ее не знаю.

— Ты свихнулась, что ли? — Он покрутил пальцем у виска. — Я тебе дело предлагаю…

— Уже предлагали такие… — фыркнула она. — Ладно, что за дело?

— Короче, она хотела продать одну вещь, верно? — торопливо заговорил он. — А может, и не одну, верно? И продала тебе… А я тоже хотел купить, только у меня денег тогда не было. Я ей хотел дать дороже. Эта вещь мне нужна. Сейчас пришел к ней, принес деньги, а она заявила — продала все тебе. И сказала, если я хочу купить, надо купить уже у тебя… Я дам тебе больше, чем ты заплатила.

Никакой реакции, ни слова в ответ. Молчание, пристальный изучающий взгляд, пальцы, которые застыли в кармане халата. Теперь Феликс был уверен, что они держат там какой-то предмет. Большой предмет и, наверное, тяжелый. Он только теперь обратил внимание, какие объемистые карманы были у ее халата. Там могло поместиться все что угодно.

— Ну, что скажешь? — не выдержал он. — Неплохое предложение, верно?

— Плохое, — послышалось в ответ.

— Да ты сдурела, что ли?! — поразился он. — Почему плохое?! Ты мне не веришь?! Вот деньги!