Трудно допросить собственную душу

— Это ложь! Никого не было! Только мы трое!

— Вы так уверены в этом? А может быть, лжете мне? Значит, вы его сообщница?

— Что вы говорите… — отчаянно прошептала она. — Это было самое обычное утро! Он отвез Алису в школу, я ушла на работу.

— Повторяю, вы или ничего не заметили, или врете мне! — перебил он ее. — То, что вы не заметили убийства — невероятно. Значит, остается худший вариант. А вы не подумали о своей дочери? Куда ее денут, когда вы сядете за соучастие в предумышленном убийстве? А вы сядете!

— Это какой-то кошмар… Вся жизнь превратилась в кошмар! — истерично прокричала она. — Моя дочь тут ни при чем! Я требую, чтобы вы не упоминали о ней в таком тоне! Вы негодяй! И все врете! Никого у нас не было! По крайней мере, в то утро…

Тут она вдруг осеклась, посмотрела куда-то в пустоту и быстро-быстро стала кусать нижнюю губу. Глаза у нее стали совершенно безумными. Саша смотрел на нее и спрашивал себя, действительно ли она ничего не знает или лжет? Если лжет, то слишком хорошо разыгрывает потрясение от такой новости… Если ничего не знает… Тогда ему повезло. Традиционно порядочный человек испытывает дикий страх перед возможностью приобщиться к убийству. Он сделает все, чтобы отмазаться, выйти сухим из воды. Только надо, чтобы она поверила!

Анна вдруг пристально взглянула на него, тихо спросила:

— Каков был из себя тот мужчина?

— Кто?

— Ну, убитый?

— Я вам не говорил, что это мужчина, — вцепился он в ее слова. — Значит, все-таки был кто-то? Вы поняли, о ком я говорю?

— Может быть… Больше некому быть. Но это невероятно! Этот человек был у нас не третьего сентября, а накануне вечером! И он ушел! И он был жив!

Он ощутил разочарование, но сделал еще одну попытку:

— Вы сами видели, как он ушел?

— Нет. Я смотрела телевизор… Этот вопрос мне уже задавали! — вдруг простонала она, хватаясь за голову. — Неужели она тоже узнала?!

— Кто?! Кто — она?!

Анна промолчала, а Саше вдруг стало нехорошо. «Дурак! — выругал он себя. — Ты даже не подумал, сколько интересов могло сойтись в этой квартире… Вот появляется какая-то особа женского пола, которая что-то знала… Но в конце концов, это не важно. Важно ее уговорить!» И он почти ласково сказал:

— Я могу вам помочь. Никто не узнает, что этот человек погиб.

— Что? — безумным голосом откликнулась она. — Какое мне дело!

— Большое, вспомните, что вы мать!

— Замолчите! Это вас не касается!

— Это как раз меня касается. Девочка тоже ничего не видела?

— Не впутывайте ребенка! Говорите со мной, если хотите, а нет — убирайтесь! Вы точно не из милиции?

— Нет, я посторонний человек.

— Врете! — жестко ответила она, глядя на него покрасневшими глазами. — Если вы посторонний, то зачем вы меня пугаете? Я ничего не видела, Алиса тоже. Оставьте нас в покое!

— Я оставлю вас, только сперва я должен кое в чем убедиться, — спокойно заметил он. — Несмотря на все ваши крики, я вижу в вас женщину разумную. Я понимаю, вы сейчас расстроены, понесли большую потерю… Но в ваших же интересах помочь мне! И тогда у вашей дочери не будет отца-убийцы и матери-сообщницы!

— Я не сообщница!

— Попробуйте это доказать! — жестко ответил он. — Я один знаю, где он спрятал труп, и может быть… Даже наверняка один знаю, где теперь сам Олег. Там такой рельеф местности, что его никогда не найдут, разве что случайно! Вы сможете сколько угодно рассказывать милиции о вашей невиновности, но вас никто не станет слушать!

— Ужасно… Вы говорите ужасные вещи, вы какой-то выродок!

— Не ругайтесь, — предупредил он ее. — Я человек терпеливый, но все же держите себя в руках. С деньгами у него было плохо?

— Да. Не было у него денег. Одни долги.

— Давно это началось?

— Откуда я знаю… Давно. Да, еще до нашей свадьбы. Теперь я все понимаю. Но вас это не касается. При чем тут деньги? Денег у меня нет.

— У меня тоже, — усмехнулся он. — А ремонт в квартире вы не делали?

— Ремонт? Сделали косметический ремонт в комнате Алисы. А что?

— Что?! — У него сильно заколотилось сердце. — Ремонт делали? А… паркет?

— Что — паркет?

— Я вас спрашиваю, вы циклевали паркет?

— Какая глупость! — воскликнула она. — Вы что, с ума сошли? Какая вам разница?

— Послушайте! — яростно процедил он. — Отвечайте на вопросы! Вы трогали пол?

— Я — нет.

— Смеяться будете потом. — Он заметил на ее губах слабую улыбку. — Вы, я вижу, не так просты, как хотите казаться! Мне нужен точный ответ! Что вы сделали с полом?

— Ничего. Он был в хорошем состоянии.

— Ладно. Я должен его осмотреть.

— Пол? Нет, вы сумасшедший… Зачем это вам?

— Какое вам дело! Вот что, вы мне сейчас покажете ту комнату. Я ее осмотрю. Вас абсолютно не касается, зачем мне это нужно. Через полчаса меня здесь не будет. Никто ничего не узнает. Труп не найдут.

— Олега?

— Нет, другой. Труп вашего мужа рано или поздно отыщут. А что касается другого… Что ж, я могу вам помочь. У вас есть небольшая отсрочка, пока его искать не будут. Во всяком случае, никто, кроме вашего мужа и еще одного человека, не может войти туда, где он спрятан. А вашего мужа рано или поздно найдет ГАИ. Но это уже вас не коснется.