Трудно допросить собственную душу

— Чего свидетель! — раздраженно протянула она. — Вы из милиции?

— Нет. Никакого отношения к милиции не имею, просто кровно заинтересован в его судьбе. Олег погиб.

— Когда?

— Утром четвертого сентября.

— Катастрофа? — медленно отчеканила она, поднимая глаза. — Я это всегда знала. Если бы он был жив, он бы не бросил нас так…

— Да, он разбился. Я ехал следом.

— Где это случилось?!

— Я не скажу. Если вам до сих пор не сообщила милиция, значит, его не нашли… И мне невыгодно, чтобы его нашли.

— Чудовище! — вдруг завизжала она, бросаясь к нему и крепко хватая за руку. — Мерзавец! Он лежит там четыре дня, а вы молчите! А если он жив?! Если он был жив, если он умер, потому что вы не оказали помощи?!

— Уверяю вас, он мертв, — ответил он, пытаясь отцепиться от разъяренной женщины. — Никаких сомнений нет, слишком это страшно выглядело…

— Но что это было?! Почему это случилось?!

— Видимо, он потерял контроль над управлением. Так иногда бывает…

— А вы… Вы даже не позвали никого на помощь?!

— Нет, я проехал мимо, — твердо ответил он. — И прекратите кричать, это ни к чему не приведет. Вы ему не поможете.

Анна вскочила, прошлась по комнате, споткнулась о кресло, тихо заплакала, потирая ушибленное колено. Он наблюдал за нею с тревогой — неизвестно, что может выкинуть эта дамочка… Может быть, он сделал большую ошибку, что так сразу сообщил ей о смерти мужа, но… Иначе было бы слишком трудно объяснить, почему он здесь.

— Сядьте, — попросил он ее. — Сядьте, мне нужно с вами поговорить.

— О чем? Ах нет… — Она вытерла слезы обеими руками, как маленькая девочка, и прошептала: — Что же мне теперь делать?!

— Я вас научу, только сядьте!

Она послушно села на диван, забилась в угол, прикрыла колени полами халата… Жалкий трясущийся комок, заплаканное лицо, помертвевший взгляд… Ему стало ее жалко, но жалости нельзя было поддаваться, иначе следовало сразу уйти отсюда.

— Послушайте… — начал он. — Он погиб, очень жаль, что так вышло, но я в этом не виноват. Вы, надеюсь, мне верите?

— Какая разница…

— Большая! Я ведь пришел не только затем, чтобы рассказать вам об этом. Есть дело более важное.

— Более важное?! — потрясенно прошептала она. — Не понимаю. Да! А как вы нашли меня?! Вы его до этого не знали? Или все-таки вы были знакомы?

— Лично мы знакомы не были, но я кое-что о нем знал, — уклончиво ответил Саша. — Сперва скажите, у него в последнее время не появлялось неожиданно большой суммы денег?

— Денег?! Вы лучше посмотрите на кредиторов! Вот они, под окнами!

— Но он ведь мог скрывать от них деньги… И от вас тоже мог скрывать. Вы не в курсе его финансовых дел?

— Я ничего не знала, абсолютно ничего… И я не могу вас слушать, мне плохо… Что-то сердце…

— Тогда вам лучше лечь. Лягте, расслабьтесь. В доме есть валидол или корвалол?

— Ничего нет… — Она едва двигала посеревшими губами. — Не надо ничего. Мне больше ничего не нужно. Только вот… — Она поманила его пальцем, понизила голос: — Вы не могли бы сообщить этим… Которые меня стерегут, что он умер? Тогда они меня оставят в покое.

— При чем тут я?

— Больше никто ничего о нем не знает. Вы не понимаете, в каком я положении. Они не дают мне высунуть носа из квартиры. Я должна работать, Алисе надо в школу…

Он не расслышал, переспросил:

— Олесе? Кто это?

— Алиса — это моя дочь… — вздохнула Анна. — Вроде сердце отпустило. Но как скверно, боже мой, как скверно… Пещерный век. И так темно. Я вас очень прошу, выйдите и скажите всем, что он погиб! Засвидетельствуйте, скажите, где это случилось, пусть милиция… Ах, я не знаю! Но сделайте хоть что-нибудь! Вы же мужчина!

— Ну и что? — пожал он плечами. — Мне, знаете, совсем неохота ввязываться в ваши дела.

— Неохота… Но зачем же вы сюда пришли?

— Ваш муж убил человека, — сказал он, в упор глядя на нее. — Вы это знали?

— Что?! Вы с ума сошли?!

— Это вы с ума сошли! — злобно ответил он. — Строите из себя такую дурочку! Вы же были дома, когда он это сделал! Может быть, вместе убили?! Кто сейчас находится в квартире, кроме вас?

— Дочь. Но…

— Не морочьте мне голову! Утром третьего сентября ваш муж вытащил из этой квартиры труп в мешке!

— Врете! — простонала она. — Боже мой, что вы болтаете! Олег убил?! Ни за что не поверю! Кто вы такой?! Вы что, шантажировать меня решили?!

— А тут вы почти правы, — ледяным тоном ответил он.

Теперь он уже собрался с духом, эта женщина казалась ему идеальным объектом для подобного выяснения отношений. Разбитая, полупьяная, испуганная… Стоит только посильнее нажать…

— Послушайте! — начал он. — Я предлагаю вам сделку. Только не кричите, что это подло, непорядочно, кощунственно! Я этих слов не люблю! Олег погиб, но, в конце концов, это для него лучший выход.

— Лучший выход… — прошептала она, в ужасе глядя на него.

— Вот именно! — жестко подчеркнул он. — Иначе убийство все равно всплыло бы наружу, и его бы приговорили. Кто знает? Пожизненное заключение, а может быть… Вы до сих пор уверены, что я вас обманываю? Тогда скажите, кого он мог убить утром третьего сентября? Кто был в вашей квартире? А ведь он там был, этот человек, когда все были дома! Вы, ваша дочь, ваш муж…