Трудно быть духом

Неизвестно откуда вынырнул бородатый мужик с камерой:

– Я точку присматриваю!

Тут же из-за него высунулся ассистент:

– Дым приехал!

– Ну так заряжайте! – скомандовал режиссѐр. – Через двадцать

минут запускаемся! Где сценарий?

Ассистент подал ему вариант сценария, тот уткнулся в первую

страницу. Олег Николаевич Шматко подвѐл итог красочному зрелищу:

– Интересно тут у вас! Я, кстати, смотрел первую часть! Ничего

так!. Мощно!

Режиссѐр отвлѐкся от сценария.

– А?. Вы кто?! – он посмотрел на человека в форме затуманенным

взором творца…

– Старший прапорщик Шматко… Привѐл солдат на съѐмку! –

объяснил ему Олег Николаевич, как полному кретину.

Заторможенный «творец» крикнул, не подумав:

– Почему посторонние на площадке?!

– Кто посторонний?. Солдаты, между прочим, в моѐм

подчинении! – тонко намекнул Шматко.

Подбежавший ассистент выпалил:

– Где посторонний?!

Режиссѐр понял, что может остаться без массовки. Он торопливо

пошѐл на попятную:

– Нигде… Пиротехника готова?.

Ассистент деловито кивнул:

188

– Да!.

Старший прапорщик приступил к обсуждению деталей

сотрудничества:

– Почѐм сейчас, кстати, съѐмочный день?.

И сразу наткнулся на непонимание:

– Какой съѐмочный день?. – включил дурака режиссѐр.

– Ну, солдаты мои… Сколько они получат за съѐмку?.

– Нисколько!.

– Здрасьте! Их, когда припахивают в городе канавы рыть, и то по

тридцатке дают!. А тут кино!.

– Вот именно, кино!. Для них – это честь… Сняться в таком

фильме! – продолжал прикидываться дурачком режиссер.

– Вы так своих гениев будете завлекать!. У вас по ведомости

должна быть ставка! – отрезал старшина.

К нему подошли загримированные Соколов и Гунько в плащ-

палатках, накинутых на форму.

Режиссѐр взвыл:

– Какая ещѐ ставка?!

– Не знаю… Мои ребята за так сниматься не будут!

– Почему не будем? – удивился Кузьма Соколов.

Старший прапорщик рыкнул:

– Разговоры! Та-ак… Равняйсь! Смирно!. В расположение роты

шагом марш!

– Подождите! – моментально выключил дурака режиссѐр. –

Получат они по тридцатке!. Это устроит?!

– Отставить! – удовлетворѐнно ухмыльнулся Шматко. – Ну вот,

другой разговор!

189

Утром положено умываться, чистить зубы и, желательно, бриться.

За это время душа военнослужащего просыпается и разворачивается

навстречу новому дню. Если, конечно, еѐ не отвлекать всякой ерундой.

Младший сержант Фомин и рядовой Евсеев зашли в умывальник,

собираясь привести себя в порядок. Пока вторая рота заканчивала

утреннюю зарядку, они надеялись в полной мере насладиться покоем…

Не сбылось.

Внезапный жуткий вопль прорезал тишину:

– А-А-А! ! У-у-у!. А-а-а-а!. Да что ж такое!.

«Деды» верхним чутьѐм определили, откуда дует ужас. Они

переглянулись и дружно вломились в туалет.

Источник противных звуков обнаружился у писсуара. Рядовой

Кабанов стоял, прислонившись лицом к стене. Он крепко держал себя за

промежность, одновременно подвывая нечеловеческим голосом. На его

лице блуждали испуг и недоумение.

– Чѐ случилось, Кабанов?! Орѐшь как резаный! – деликатно

справился о здоровье подчинѐнного младший сержант Фомин.

Тот простонал:

– Не знаю, товарищ сержант! По-малому вот зашѐл… Как резануло!

Боль жуткая… как огнѐм!

Рядовой Евсеев склонился к стенающему «духу»:

– Раньше было такое?

– Первый раз! – Кабанов сморщился от боли. – Бли-ин!.

Евсеев забеспокоился:

– В медпункт бы надо!

– Подожди! – жестом остановил его Фома. – Кабанов, к тебе когда

жена приезжала?

– В субботу… А при чѐм здесь она?

– Ага… Значит, три дня назад?

– Ну да… А что?

190

Младший сержант многозначительно поднял вверх палец:

– Вообще-то ничего… Вы же с ней не только на звѐзды смотрели?

– Товарищ сержант, я не понимаю… – прошептал Кабанов.

– Наградила тебя твоя Катька… За верную службу Родине, –

грустно объяснил ему Фома.

Страшная догадка пригвоздила рядового Кабанова к стене. Он

тихо сполз на пол, закрывая лицо руками:

– Не может быть! Она же… Не может быть!.

Товарищ младший сержант пожал плечами:

– А что тогда тебе, ветром надуло?.

«Дедушки», конечно, привели себя в порядок. Но утренний

ритуал был испорчен напрочь. Они вышли из умывальника и

направились в каптѐрку. Поделиться свежими новостями.

Там их ждал сержант Прохоров. Он сидел у стола, мирно

попивая чаѐк. Фома не стал держать интригующие паузы, а ляпнул с

порога:

– Новость дня! Кабанов от жены три пера подхватил!

– Откуда знаешь? – не поверил сержант.

– Сам видел…

– Видел, как подхватил?

– Видел, как он орал в туалете… Через три дня… Как положено…

Классика жанра!

Прохоров отставил чай в сторону:

– Презент от любимой жены? Интересно девки пляшут…

Рядовой Евсеев присел рядом с ним:

– На фига вообще до армии жениться?! Тут бывает под боком, и

то… хрен за бабой уследишь…

– И главное, сюда припѐрлась! Типа – любит… – возмущѐнно

пробормотал Фома.

191

– Ага! На КПП – с букетом!. – поддержал его Евсеев.

Все трое невесело хохотнули над приколом судьбы. Сержант с

сожалением поднялся:

– А где он сейчас? Надо бы глянуть… Как бы дурить не начал!