Триумф безголовых

– Гори и ты в самой жарке топке у Гнома! – Лицо Кессарского скривилось от ярости и отвращения, когда он сбросил с себя кровоточащий обрубок.

– Только после тебя и твоих прихлебал, фреймонист, – ответил Пивной Бочонок. – Ладно, передаю тебе второй привет. На сей раз от Вальдо ди Пакаса.

Однако, когда монах занес меч, дабы отрубить от жертвы еще один кусок, выяснилось, что та испустила дух. Покачав головой, ван Бьер утащил изувеченный труп обратно в лужу крови и выволок вместо него храмовника с дыркой в спине. Латы с того были сняты, одежда сзади разрезана, а рана заткнута тряпкой – соратники пытались ему помочь, хотя знали, что он не жилец.

Вытащив тряпку из раны, кригариец вставил в нее острие меча и провернул тот туда-сюда. Жертва принялась извиваться от боли и издавать такие душераздирающие стоны, что мне стало не по себе, хотя до этого я почти без содрогания глядел на отгремевшее побоище.

Чтобы не смотреть на зверства, я отошел ко второй двери – той, через которую нам предстояло уходить, – и сделал вид, что изучаю ее. Стоящая подле саяны махади повернула голову и стала в свою очередь следить за мной. Так, будто я и впрямь занимался чем-то любопытным. Вот те раз – неужто она тоже дрогнула и отвела глаза? Но даже если так, ей не оставили выбора. Ухватив Эльруну за макушку, Псина грубо повернула ей голову обратно. И велела глядеть на свирепствующего монаха вопреки желанию лопоухой. Надо думать, опять-таки в поучительных целях.

– У меня было четыре брата, – напомнил Баррелий Кессарскому, стараясь перекричать терзаемую жертву. – И все они жаждут передать тебе приветы. А еще есть Гердин Маклагер, которого по твоей указке запытали до смерти вместе с подмастерьем и выставили их тела на пир воронью. И сыскарь из Надзорной палаты Таврий, которого твои люди утыкали стрелами на берегу Зирта. И родственники хальради ибн Анталя, которые, я уверен, давно кормят червей на городской свалке. Да и сам Захрид неведомо, жив сегодня или мертв. А теперь на твоей совести еще и Вальтар Третий, подлый ты изменник!

– Вальтар Третий?! Вальтар Третий?! – Упоминание тетрарха привело Гийома в ярость и он даже попытался вскочить с пола, но пинок бдительного кригарийца усадил его обратно на место. – Да что вообще тебе известно обо мне, вшивый ты бродяга без роду и племени?!

– То, что ты замешан в похищении тетрарха и вторжении в столицу дружин Рябого, – ответил ван Бьер. – Не знаю, за что ваш новый хозяин отдал вас на растерзание своим псам, но такое вероломство в духе Гвирра. Хотя я рад, что они не загрызли тебя насмерть и ты достался мне. Чтобы кригарийцу и вдруг так повезло в Главном храме Громовержца – похоже, твой бог окончательно от тебя отрекся.

И Баррелий вновь провернул меч, воткнутый в рану полумертвого фреймониста.

– Хорошо-хорошо, твоя взяла! Твоя взяла, слышишь меня?! Прекрати! – Кессарский поднял ладони, умоляя, чтобы истязатель отстал от его товарища. – Тебе нужен я, а не Лонсгат – он даже не был со мной, когда я обезглавливал язычников! Прошу, даруй ему легкую смерть! Пытай меня вместо него, если тебе это нужно. Только запомни: мы не причиняли твоим братьям страданий. От зелий, которыми их напоили, они вообще не почувствовали боли, когда их убивали. Клянусь тебе – это сущая правда! Мы солдаты, а не чудовища, и никого не пытаем. А если убиваем, то лишь по крайней необходимости, во имя дела, которому служим!

– Легкая смерть, говоришь… – Ван Бьер посмотрел сначала на Гийома, затем на попираемую ногой жертву. И, немного подумав, вонзил ей меч под левую лопатку. В самое сердце. Лонсгат содрогнулся несколько раз и, обмякнув, больше не шевелился.

– Какое совпадение – я тоже солдат. И не испытываю удовольствия, когда меня заставляют превращаться в чудовище, – продолжил кригариец. – Так и быть, я уважил твою просьбу. Скажу больше: я дарую тебе такую смерть от меча, какую пожелаешь, если расскажешь, во что ты меня втравил.

– Но как ты поступишь с правдой, которую узнаешь?

– А тебе не все ли равно? Ты ведь будешь уже мертв.

– Это будут мои последние слова в жизни. И мне не все равно, развеются они по ветру, словно дым, или ты употребишь их для благой цели. Если же нет – стоит ли мне тебе исповедаться?

– Когда я тебя убью, то пойду и попробую исправить то, что ты натворил, – признался кригариец. – Ты опозорил кригарийцев. А значит, чтобы вернуть нам доброе имя, я должен спасти тетрарха, чего бы мне это ни стоило.

– Правильнее сказать, ты исправишь то, что я не натворил. – Гийом кисло ухмыльнулся. – Да, я виновен в похищении Вальтара Третьего. Но – лишь потому что не успел это предотвратить! Верь не верь, на самом деле культ Фреймона создавался, чтобы защитить тетрарха, а не причинить ему зло…

Глава 34

– Капитул Громовержца… – Продолжил Кессарский после того, как попросил у ван Бьера воды и тот напоил его из фляжки одного из мертвецов. – Курсоры так привыкли считать храмовников своими верными псами, что напрочь запамятовали о соглашении, которое Капитул заключил когда-то с орденом Змееглавых рыцарей… Тебе что-нибудь о них известно?